Когда борьбу с инфляцией поручают прокуратуре, торговля едой оказывается уголовным преступлением. Однако рост цен на продукты — результат девальвации и продуктового эмбарго, и, чтобы его остановить, нужны совершенно другие меры.
Фото: Reuters
Фото: Коммерсантъ / Дмитрий Азаров
Цены русского человека
Даже когда, кажется, все летит в тартарары — цена на нефть, курс рубля, доходы населения,— находятся экономические показатели, демонстрирующие уверенный рост. Особенно уверенно растут цены: по 0,6-0,7% в неделю. Цены на продукты растут и того быстрее: сахар с начала года, по оценке Росстата, подорожал примерно на 10%, огурцы и капуста — на 22%, рис — на 6%, сыр — на 3%, но и этим тревожным цифрам покупатели с трудом верят, глядя на сыр отечественный по 629 руб. за килограмм.
"В недельной статистике продовольственную инфляцию отдельно не считают, но по опубликованным данным видно, что продукты дорожают быстрее всего. С учетом того что по итогам 2014 года продовольственная инфляция была в районе 15,4%, сейчас она, видимо, в районе 17%,— прикинул руководитель управления аналитических исследований УК "Уралсиб" Александр Головцов.— Если такими темпами, как сейчас, инфляция будет ускоряться, к июлю общий показатель может приблизиться к 20%, а продовольственная инфляция достигнет 22-23%". По его мнению, ситуация может стать еще хуже, если год окажется не столь урожайным, как 2014-й, а на это есть все шансы. Андрей Сизов, исполнительный директор аналитического центра "Совэкон", отмечает, что с урожаем зерновых ситуация будет трудная: "Погодные условия отвратительные. Мы таких плохих озимых не видели даже осенью 2009 года". Утешение одно: по его подсчетам, корреляции между продовольственной инфляцией в целом и ценами на зерно практически нет.
Однако растущие цены уже сделали россиян беднее: по итогам 2014 года реальные располагаемые доходы населения упали на 1%, следует из данных Росстата. И хотя первый вице-премьер Игорь Шувалов заявил в Давосе, что русский человек в ситуации "давления извне" выдержит "любые лишения" и лучше уж будет "меньше потреблять продуктов", чем поддастся чужому влиянию, оставлять потребителя наедине с инфляцией правительство не рискнуло. Может быть, усомнилось в своем понимании русского характера, может, задумалось о национальном многообразии, может, вспомнило, для чего существует.
Так или иначе, а в тот же день, 23 января, премьер Дмитрий Медведев попросил ФАС "вместе с другими правоохранительными органами" выявлять предпринимателей, которые пытаются "получить всю прибыль, которую только можно себе представить", и применять к ним "весь арсенал антимонопольных средств". "В такой сложной экономической ситуации те, кто занимается торговлей, те, кто занимается производством отчасти, должны умерить экономические аппетиты. Они должны понимать, что сегодня норма прибыли должна быть чуть меньше",— заявил он. Проверки торговых сетей к тому времени были в самом разгаре.
Экономика глазами прокурора
Как следует из письма зампрокурора Ростовской области районным прокурорам (копия есть в распоряжении "Денег"), поручение генпрокурора Юрия Чайки о проверках крупнейших торговых сетей на нарушения "законодательства в сфере ценообразования на внутреннем продовольственном рынке" датировано еще 16 января. Проверять требовалось цены на социально значимые товары (перечень утвержден постановлением правительства N530 от 15 октября 2010 года), наценки на детское питание, а также наличие "санкционных" продуктов, поскольку их продажа имеет "негативные последствия для отечественных товаропроизводителей", отмечается в документе.
Эти уточнения были совсем не лишними. "Генпрокуратура не может контролировать цены, у нее нет предмета, если только речь не идет о детском питании, наценки на которое во многих регионах регламентируются,— напомнил "Деньгам" старший научный сотрудник РАНХиГС, член экспертного совета при правительстве РФ Вадим Новиков.— Поэтому они разыскивают нарушения, которые и могут быть далее использованы, чтобы оказать давление на сети: наличие санкционных продуктов, разрешения у мигрантов, и "заодно" просят накладные. Такая связка из законной части проверки и "неформальной"".
Однако, судя по сообщениям прокуратур, в каждом регионе поручение Чайки трактовали в меру собственных удивительных представлений об экономике и действующем законодательстве. Прокуратуры Самарской и Челябинской областей в пресс-релизах отметили рост цен с 20 августа 2014-го по 22 января 2015 года на широкий круг товаров, включая огурцы, томаты и сладкий перец. К зиме овощи подорожали на 544%, 383% и 654% соответственно в Самаре и на 478%, 338% и 273% в Челябинске.
Прокуроры Хабаровского края обнаружили, что в двух отдаленных поселках сливочное масло стоит 500 руб./кг при оптовой цене в Хабаровске 219 руб. и потребовали от районных властей инициировать введение предельной торговой надбавки, сочтя ее отсутствие нарушением законодательства.
Прокуратура Северо-Восточного округа (СВАО) Москвы сообщила о выявлении "необоснованного роста цен на сельскохозяйственную продукцию, входящую в установленный правительством РФ перечень". В магазине "Спар" "цена свеклы составляет 37,99 руб., что в полтора раза выше цены поставщика — 23,64 руб., практически во столько же завышена стоимость капусты белокочанной",— указала прокуратура СВАО ("Деньгам" не удалось найти свеклу в постановлении правительства N530).
Однако всех превзошла прокуратура Пермского края, которая, обнаружив рост цен, потребовала провести доследственную проверку в отношении руководителей всех проверенных сетей — "Магнит", "Перекресток", "Виват", "СемьЯ" — по ст. 159, 165, 178, 201 УК РФ (мошенничество, причинение имущественного ущерба путем обмана или злоупотребления доверием, злоупотребление полномочиями, ограничение конкуренции).
Добыча розничной торговли
Решения региональных прокуратур — по крайней мере, насколько о них можно судить по их собственным пресс-релизам — кажутся странными во всех смыслах. "У прокуратуры нет ни опыта подобных проверок, ни необходимых специалистов, ни правовых оснований для получения и обобщения всех необходимых исходных данных", — отметил председатель коллегии адвокатов "Горелик и партнер" Владимир Горелик. По его мнению, обращение прокуратуры к Уголовному кодексу РФ совершенно необоснованно. "В УК отсутствуют нормы, устанавливающие ответственность за установление завышенных торговых наценок", и необходимости в них нет, потому что в рыночной экономике проблема завышенных цен решается автоматически: покупатели голосуют ногами, пояснил он.
И наконец, как добавляет юрист группы компаний vvCube Владимир Шафран, "норм, устанавливающих пределы торговых наценок, на данный момент нет". Соответственно, нет оснований ни для предписаний властям, ни для обвинений в адрес торговых предприятий — наценка может быть любой. Впрочем, сети доказывают, что высокая наценка по отдельным товарам еще не означает большой маржи.
Во-первых, как говорится в комментарии ГК "Дикси", на товары социальной группы (гречка, подсолнечное масло, молоко, сахар, яблоки и т. п.) "сеть устанавливает минимальную наценку, в ряде случаев нулевую". А во-вторых, "ошибочно рассматривать торговую наценку как прибыль сети". "Прибыль сформируется после вычета расходов на оплату персонала, аренду магазинов и складов, транспортные расходы, налоги и многое другое",— приводит пресс-служба слова президента ГК Ильи Якубсона.
В итоге, отмечает Новиков, "в Москве медианный показатель рентабельности затрат магазинов на основе налоговой отчетности, по данным СПАРК, 3%". Правда, данных за последние месяцы по большинству сетей нет, но, по его словам, такой уровень рентабельности "является типичным" и не менялся "ни во время "гречневого кризиса", ни в предыдущие годы". Более того, если судить по отчетности "Магнита", ситуация стала даже хуже. ""Магнит", лидер отрасли по показателям маржинальности, по результатам четвертого квартала показал чистую маржу 6,1%. Из-за волатильности курсов они потеряли 100 базисных пунктов",— говорит аналитик "ВТБ Капитала" Николай Ковалев. Гендиректор АО "СПАР Ритэйл" Максим Гришаков полагает, что "в этом году хорошо если большинство ритейлеров сработают хотя бы в ноль".
Правда, поставщики находят в этих подсчетах серьезный изъян. "Если мы видим, что сыр стоит на полке в два раза дороже, чем мы его отгружаем, это вызывает у нас вопросы. Доход сетей получается 30-40%, а то и 60-70% конечной цены. Но, так как магазины дальше в своей отчетности списывают все доходы на строительство новых магазинов, на свое расширение, чистая прибыль действительно получается 6-7%. Они растут за наш счет",— уверен глава комитета по агропромышленной политике "Деловой России", председатель правления Национального союза производителей молока Андрей Даниленко.
Возвращение к истокам
Мониторинг Минпромторга подтверждает, тем не менее, что розничные цены на многие продукты растут медленнее отпускных цен производителей. "Магазины сгладили рост цен,— заявил "Деньгам" статс-секретарь — заместитель министра промышленности и торговли Виктор Евтухов.— Например, за 2014 год цены производителей на сахар выросли на 78%, тогда как розничные — только на 63%. Это значит, в магазинах за год цены на сахар выросли на 15% меньше, чем цены, по которым производители сахара отпускают его розничной торговле".
Причина разницы в динамике может быть как в том, что сети уже урезают свою прибыль, так и в их давлении на поставщиков — вплоть до, как говорит Гришаков, "отказа работы с компаниями, которые неоправданно повышают цены на продукты". Однако "неоправданность" тоже условна: как поясняет Мария Иванова из Экономической экспертной группы, и производители, и продавцы вынуждены закладывать в цену инфляционные ожидания. Ожидания ничуть не менее важны, чем собственно девальвация, подчеркивает она. Эффект переноса курса на продовольственную инфляцию она оценивает в 0,15 (сейчас влияние — около 6 п. п., если считать, что влияние девальвации ограничено шестью месяцами), влияние продовольственного эмбарго — в 4-4,5 п. п.
Быстродействующих способов остановить рост цен в этих условиях нет. "Одномоментно можно только отменить эмбарго, чтобы выросла конкуренция и наполнился рынок, но, поскольку это решение продиктовано не экономической целесообразностью, а политической, наверное, не имеет смысла его обсуждать",— говорит Иванова. Но есть способы с отложенным эффектом: сгладить нестабильность на финансовом рынке и поддерживать производителей. "Не раздавать деньги, а создать правила игры, при которых выгодно было бы что-то производить,— поясняет она.— Но, я так понимаю, пока об этом речь не идет".