Вчера Замоскворецкий райсуд Москвы начал рассматривать дело о крупной афере, совершенной, как полагает следствие, во время реализации программы 2005 года по обеспечению районов Москвы собственными теплоэлектроцентралями (ТЭЦ). По версии обвинения, участники программы из числа бывших руководителей ОАО "Московская энергетическая компания" (МОЭК) похитили газотурбинный двигатель стоимостью $1,8 млн и несколько лет скрывали пропажу. Защита, в свою очередь, настаивает на том, что имела место лишь путаница в отчетности.
Фото: Андрей Махонин, Коммерсантъ / купить фото
В середине 2000-х ОАО МОЭК реализовывало инициативу экс-мэра Москвы Юрия Лужкова, предложившего добиться своего рода независимости от РАО "ЕЭС России", построив для каждого района столицы собственную ТЭЦ, обеспечивающую жителей отоплением и горячей водой. Поскольку покупать новое оборудование для каждого из строящихся объектов городским властям тогда показалось накладно, чиновники предложили использовать на ТЭЦ газотурбинные двигатели с так называемых энергопоездов, которые можно было недорого приобрести в странах ближнего зарубежья.
МОЭК тогда начала активно скупать энергопоезда, однако реализовать проект до конца не удалось, и значительная часть приобретенного оборудования зависла на арендованных энергетиками складских площадках бывшего завода ЗИЛ. В 2013 году, когда срок аренды закончился, агрегаты пришлось забирать и развозить по территориям московских ТЭЦ. Тут-то и выяснилось, что одного газотурбинного двигателя стоимостью $1,8 млн не хватает.
Сотрудники ГСУ ГУ МВД России по Москве, проводившие расследование, пришли к выводу о том, что агрегат был похищен топ-менеджерами ОАО МОЭК — директором компании по капстроительству Владимиром Ярковым и заместителем начальника службы капстроительства Эрастом Мусаевым. Они вчера и предстали перед судом.
Как заявил гособвинитель, в 2007-2008 годах господа Ярков и Мусаев в составе комиссии МОЭК подписали акт приемки двигателя, который на самом деле "находился в распоряжении другой организации". Затем подсудимые приняли этот двигатель повторно, а деньги за неполученный агрегат похитили, отправив их на счета подконтрольных фирм-однодневок. Топ-менеджерам МОЭК, как полагает обвинение, удавалось в течение нескольких лет уходить от ответственности — они скрывали отсутствие двигателя, вводя проверяющих в заблуждение. Обман вскрылся только осенью 2013 года, когда принявшие газотурбинное оборудование на хранение сотрудники ТЭЦ Зеленограда затеяли его ревизию.
В декабре того же года обоих топ-менеджеров МОЭК взяли под стражу по обвинению в особо крупном мошенничестве (ч. 4 ст. 159 УК РФ), однако уже в начале прошлого года заменили им пребывание в СИЗО домашним арестом. Недавно эта мера пресечения господам Яркову и Мусаеву была в очередной раз продлена до 30 июля.
Сами подсудимые, выслушав речь прокурора, с предъявленными обвинениями не согласились. Как заявил "Ъ" защитник господина Мусаева Юрий Михайлов, следствие представило процедуру комплектации московских ТЭЦ бывшими в употреблении газотурбинными установками в несколько упрощенном виде. На самом деле, по его словам, в сделках помимо владельцев энергопоездов участвовал так называемый конечный поставщик — коммерческая фирма, взявшаяся купить энергопоезда, перегнать их в Россию, разобрать и рассортировать демонтированное оборудование в герметичные ящики. "Каждый поезд размещался в 620 упаковок,— отметил адвокат Михайлов.— А газотурбинный двигатель в разобранном виде по объему, наверное, занял бы целиком трехкомнатную квартиру".
Принимая поставляемое им оборудование, сотрудники МОЭК, по словам защитника Михайлова, видели только огромные штабеля ящиков с номерами, которые даже не могли открывать. Дело в том, что демонтированное оборудование по договору отправлялось к еще одному участнику сделки — на завод, который должен был проверить качество турбин и адаптировать их под стационарные ТЭЦ. Лишь после модернизации двигателей к программе подключались господа Ярков и Мусаев, в обязанности которых входило установить двигатели на теплоэлектроцентралях, причем под руководством профильных специалистов.
На стадии модернизации, по мнению защитников бывших топ-менеджеров МОЭК, один из агрегатов и потерялся — с завода его по какой-то причине отправили другому заказчику. Инцидент разбирался в арбитражных судах различных уровней, а вина строителей Яркова и Мусаева, как полагают их адвокаты, заключается лишь в том, что они так и не смогли вернуть пропажу.