На прошлой неделе Сергей Ястржембский выдал настоящую сенсацию — видеокассету с обращением Шамиля Басаева к полевому командиру Руслану (Хамзату) Гелаеву, которая была перехвачена у курьера, следовавшего в Грузию. Господин Ястржембский передал кассету на ОРТ в программу "Времена", которая продемонстрировала лицо Шамиля Басаева, что-то говорящего по-чеченски, и русский закадровый перевод. О переводе и пойдет речь.
Помощник президента, лично присутствовавший на передаче, пообещал дать ее полную распечатку, что и было сделано (на сайте информационного агентства "Пресс-Центр.ру"). Распечатка очень интересная, но все же ее подлинность вызывает некоторые сомнения. И не потому, что сайт чеченских боевиков Kavkaz.org называет от имени Басаева этот текст фальшивкой. Просто некоторые пассажи даже при беглом прочтении кажутся небрежностями переводчика, а некоторые вызывают вопрос: мог ли вообще Басаев говорить что-либо подобное?
Обратимся к тексту.
Цели послания формулируются в самом начале: "Я хотел бы сказать, что думаю. Давно мы не виделись, не было никаких новостей друг от друга, и поэтому люди и думают, что мы вообще обессилели, я решил сказать все перед камерой". То есть автор намерен обрисовать реальное положение вещей, доказав при этом, что "они не обессилели". При этом, обращаясь к адресату, он просит его передать сказанное им "всем моджахедам, которые находятся в Грузии".
Каково же реальное положение, согласно тексту распечатки? Чтобы понять всю картину, отбросим сюжетные ответвления и выделим лишь те моменты, в которых констатируется текущая ситуация: "положение очень тяжелое", "все разбежались", "с минами у нас проблема", "из-за ненадежности мин за последние три-четыре месяца у нас погибло десять-пятнадцать моджахедов", "у меня нет проволоки", "оружия не хватает", "здоровье неважное", "народ на сегодняшний день боится нам помочь", "за нами очень сильно охотятся", "звонить у нас не получается", "телефоны сразу глушатся", "передвигаться возможностей нет", "среди нас есть люди, которые работают на другую сторону".
Таким образом, реальная картина, обрисованная автором текста в послании другу с целью доказать, что "они не обессилели", выглядит более чем безрадостной для боевиков и самого Басаева. Это скорее паническое признание деморализованного бойца не просто в своем поражении, а в полном разгроме.
И все это автор текста предлагает пересказать "всем моджахедам, которые находятся в Грузии". Проще и короче было бы сказать: "Хлопцы, спасайся, кто может. Бросайте оружие и бегите, куда глаза глядят".
Откровенно говоря, текст больше напоминает листовку спецпропагандиста, чем письмо террориста номер один своему "боевому другу", которого он к тому же называет полевым командиром ("Самые нужные люди, полевые командиры, вы все находитесь в Грузии") — термином, который употребляется федеральной стороной.
Гипотеза о том, что предложенный широкой публике текст послания является неким специальным продуктом, созданным за пределами лагеря Басаева, не выглядит такой уж неправдоподобной. В конце концов, если бы его публикация не была выгодна властям, о нем можно было просто умолчать. Дальнейший анализ текста никак не противоречит такому предположению.
"Мы хотим, чтобы ты рассказал нашим братьям, что с Масхадовым у нас нет никаких отношений, уже два с половиной года он нам не президент. После того, как вышли с Грозного, я через Шатой попал в Махкеты, это было в марте. Потому, когда мы опять спустились на второй день с Ширвани (брат Басаева.— Ъ), они были там, у нас тогда было человек семьсот-восемьсот, я сразу отправил Ширвани к Масхадову, что надо встретиться, но это у нас не получилось. Прошло около месяца, и в апреле я с ним встретился, разговаривал. Я Масхадову сказал, что сегодня у нас есть хорошая возможность помочь друг другу. Люди, которые нам мешали в этом, уже перешли на сторону федералов, и я думаю, что ты понял, нам лучше воевать всем вместе, объединиться и воевать... Короче, что бы Масхадову я ни говорил, с ним бесполезно и что-то говорить, он не хочет нас понимать, и после этого я сказал на совещании: Масхадов идет своей дорогой, мы своей, так что у нас нет выбора, если он отказывается идти по нашей дороге, то мы пойдем своей".
Понятно, что должен вынести читатель из этого пассажа: они все там разругались друг с другом. Но тогда почему в Чечне продолжаются бои? Почему не заканчивается операция?
"Я был недоволен моджахедами, у самого здоровье неважное, но тут подключились ингуши, и дело пошло хорошо". "Осенью было триста человек-иностранцев, которые приехали на помощь". Правда, их "пришлось отправить обратно". "В прошлом году мы позвонили в Грузию командирам, которые там находятся, и договорились, что оттуда нам будут передавать деньги, оружие, в основном нам нужны были установки 'Стрела'". "Под предлогом того, что чеченцы-кистинцы — граждане Грузии, никогда ее не предавали... попробуйте создать спецгруппу, чтобы подчинялась не в Ахметовском районе (Панкисском ущелье), а напрямую подчинялись Тбилиси". "В Баку у наших моджахедов были свои квартиры, через арабов договорились. Хаттаб их где-то нашел, раненых тоже туда переправляли". "Если кто-то захочет приехать из Турции в Баку, по паспортам (поддельным) могут приехать сюда".
Вот и ответ на поставленные вопросы: все дело во внешней поддержке. Ингуши и неидентифицированные арабы непосредственно помогают боевикам. Грузия, Азербайджан и Турция по меньшей мере не видят того, что творится у них под носом, на их же территории.
Некоторые фрагменты текста вполне можно проинтерпретировать как "послание" западному сообществу. Сейчас в Москву зачастили представители различных иностранных миссий, как по линии Совета Европы (СЕ), так и гуманитарных организаций, которые "бьют во все колокола" по поводу обнаружения все новых и новых массовых захоронений чеченцев. Так, на прошлой неделе Москву посетил генеральный секретарь СЕ Вальтер Швиммер, которого очень интересовал этот вопрос. Ведь именно из-за него Россию чуть было не исключили из этой организации и временно лишили права голоса в Парламентской ассамблее Совета Европы. Расшифровку видеопослания Басаева передали как раз накануне его приезда. И как по заказу Басаев говорит о похищении сотрудника международной организации "Врачи без границ" Кеннета Глака.
"Чтобы освободить наших товарищей, мы похитили сотрудника с Красного Креста (имеется в виду Глак.— Ъ), так как он иностранец, федералы говорили, что на него обменяют десять человек, но это дело у нас растянулось на месяц, и пришлось его отдать без обмена. Но мы за последнее время похитили еще несколько человек, чтобы обменять на Абдул-Халида и Абу-Умара. На сегодняшний день Абдул-Халид является верховным кадием Шуры, а Абу-Умар является его заместителем". Последние две фразы тоже не без умысла. По сведениям Ъ, упомянутые люди действительно арестованы, но улик против них недостаточно. Поэтому их имена, с уточнением должностей, удобно вложить в уста Басаева.
Подробно описан эпизод с пермским ОМОНом. Во взаимоотношениях России и Запада по чеченскому вопросу он особенно важен. Казнь омоновцев, продемонстрированная по телевидению, возмутила европарламентариев, и председатель ПАСЕ лорд Рассел-Джонстон потребовал тогда от Аслана Масхадова объяснений. Это был самый сильный упрек в адрес чеченских боевиков. И автор текста специально педалирует: Хаттабу "было сообщено, чтобы он девять (пленных) омоновцев передал мне, а он тогда хотел насолить федералам, чтобы они носили меня на носилках и махали мне веером, и я хотел передать федералам видеокассету".
Разумеется, все приведенные доводы лишь косвенно указывают, но еще не доказывают, что над русским текстом кто-то хорошо поработал. Точный ответ могла бы дать полная видеозапись с чеченским текстом и независимым переводчиком.
Однако когда корреспондент "Власти" позвонил в аппарат Сергея Ястржембского, его помощник Владимир Пономарев заявил, что они не справочное бюро и не пресс-служба, а потому заниматься распространением кассеты не будут. "Вы же все равно чеченского не знаете. Но если вам так нужно, обращайтесь на ОРТ, пленка там. Мы дали им добро на передачу видеоматериалов другим журналистам",— сказал господин Пономарев. В свою очередь, представитель ОРТ Игорь Буренков выразил по этому поводу большое удивление и сказал, что пленку они еще во вторник отдали обратно людям Ястржембского.
Найти оригинальную видеозапись полностью так и не удалось. Удалось получить лишь фрагмент продолжительностью около минуты. Но и этого оказалось вполне достаточно, чтобы подтвердить гипотезу. Нет, текст, представленный в распечатке, не является фальшивкой в собственном смысле, но суть использованного при переводе "художественного метода" вполне ясна: это действительно речь Басаева, но, как говорится, исправленная и дополненная (перевод прилагается). И в этих исправлениях и дополнениях — смысл всего послания.
Остается неясным лишь один вопрос: кто же все-таки является переводчиком или, точнее сказать, соавтором текста?
Фамилию его (или их), наверное, мы не узнаем никогда. Но ведомственную принадлежность предположить можно. В Чечне задействованы три силовых ведомства — армия, МВД и ФСБ. До 22 января чеченской операцией руководила армия, теперь же ответственность за ее проведение возложена на ФСБ.
Обратимся снова к тексту. Что там сказано о периоде армейского руководства операцией? "В прошлый год убито около 50 тысяч военных". "Они хотели закрепиться в селах, но этого у них не получилось". Зато нынешние руководители контртеррористической операции получают самую высокую оценку: "Они хотят ввести новую тактику, расстановку они сделали очень сильную, перекрыли все ходы". Жалобы на то, как сейчас тяжело боевикам, рассыпаны по всему тексту (некоторые из них приведены выше).
А вот еще один примечательный "межведомственный" пассаж: "Федералы находят наши тайники, и это наносит нам большой ущерб, но мы все равно покупаем у них оружие". Читателю предоставляется возможность самому догадаться, что находят тайники одни федералы (нужно ли объяснять, к какому ведомству они относятся?), а продают другие (очевидно, военные).
Конечно, с уверенностью утверждать, что текст послания Басаева "обрабатывали" именно в ФСБ, невозможно. К тому же не очень хочется верить, что в этой организации нет достаточно квалифицированных специалистов, способных выполнять подобные задания более профессионально — чтобы уши не торчали. Впрочем, журналистам нередко приходится сталкиваться с совершенно топорной работой, когда бесконечные полковники просят опубликовать какую-нибудь "достоверную информацию" вроде того, что Хаттаб получил из Саудовской Аравии $300 тыс., отдал Шамилю Басаеву на закупку оружия, а тот потратил их все на наркотики.
ЛЕОНИД БЕРРЕС
Мастерство перевода
Из текста официальной распечатки
"Я был недоволен моджахедами, которые находились в Атагах, у самого здоровье неважное, но тут подключились ингуши, и дело пошло хорошо. В январе-месяце я разослал всем письма, чтобы чуть-чуть приостановили действия, чтобы разрядить обстановку, у меня были причины, чтобы отдать такой приказ. После всего этого мне надо было распределить многих по селам, оставить некоторые группы в горах, а известные все так и так не могут появляться в селах. Многих устроили на работу, многим сделали документы, по этим вопросам я провел большую работу. Взрывы, которые мы проводили, мы проводили благодаря нашим смертникам, но с минами у нас проблема, некоторые мы покупаем, некоторые делаем сами".
Перевод "Власти"
"Я был немного недоволен нашими моджахедами. Оказывается, мы ждали, пока опадет листва. А я-то думал, что этого ждали только русские. Еще в январе я разослал приказ, в котором настаивал, чтобы несколько сбавили напряженку, не очень накаляли обстановку. Я потребовал, чтобы наши немного остановились. Теперь нам важно рассредоточить наших моджахедов по селам, чтобы они там могли отдохнуть и набраться сил. Сейчас в ущельях, если быть откровенным, у нас очень мало что есть, условия неважные".