Сегодня совет Госдумы должен определить дату рассмотрения первых законопроектов по судебной реформе, предложенных президентом Владимиром Путиным,— поправок к законам "О Конституционном суде" и "О судебной системе" и проектов законов "О статусе судей в РФ" и "Об адвокатской деятельности и адвокатуре". Заместитель председателя Верховного суда ВИКТОР ЖУЙКОВ заявил корреспонденту Ъ ВЛАДИМИРУ НИКОЛАЕВУ, что он и его коллеги-судьи будут убеждать депутатов отклонить президентские инициативы. В противном случае новые законы будут обжалованы в Конституционном суде.
— Большая часть судейского корпуса открыто не возражала против предложенной Кремлем концепции судебной реформы. Что сейчас не устраивает судей?
— Судебная реформа началась не сегодня. Закон "О статусе судей в СССР" был принят в 1989 году, уже тогда было понятно, что судьи защищают права граждан и поэтому должны обладать независимостью и неприкосновенностью. Впервые с пяти до десяти лет был увеличен срок их полномочий. Причем это также касалось председателей и зампредов судов. Через три года был принят второй фундаментальный закон — "О статусе судей в РФ", заложивший принцип несменяемости судей и установивший достаточно сложный порядок привлечения их к уголовной ответственности. В том же году несменяемость закрепила Конституция, а в 1996 году — и федеральный конституционный закон "О судебной системе в РФ". Сейчас же общественность пытаются убедить, что при помощи этих "льгот" судьи отгородились от общества.
— Что ваши коллеги боятся потерять?
— Например, председателей районных судов и их заместителей предлагается избирать на четыре года, а руководителей вышестоящих судов — на шесть лет. Более того, этот порядок хотят распространить на тех, кто в настоящее время уже исполняет свои обязанности. А это неконституционно. Также звучат предложения досрочно прекращать полномочия судей в том случае, если служитель Фемиды неоднократно привлекался к дисциплинарной ответственности. В результате возникает следующая цепочка: председатель суда, назначенный на очень короткий срок, становится очень зависим от местных властей, от тех, кто через какое-то время будет решать вопрос о его повторном назначении. Он получает возможность поднимать вопрос о дисциплинарной ответственности судей, а квалификационные коллегии, в которые будут входить представители президента,— отрешать их от должности. Иными словами, появится механизм воздействия на судей и расправы над ними. А это очень опасно.
— Руководитель рабочей группы по судебной реформе, заместитель главы президентской администрации Дмитрий Козак убежден, что такие меры, напротив, сделают суд независимым и позволят очистить судейские ряды от коррупции.
— Никакой логики в этом нет, поскольку законодательство, принятое в начале 90-х годов, никоим образом не мешает судейскому сообществу избавляться от тех людей, которые его компрометируют. За последние несколько лет квалификационные коллегии судей прекратили полномочия около 300 людей в мантиях, совершивших деяния, не совместимые с их статусом. С согласия коллегий были возбуждены 36 уголовных дел в отношении судей. По моим наблюдениям, они действуют порой даже чересчур жестко.
— А что вы предлагаете?
— Срок полномочий судьи может быть установлен только федеральным конституционным законом. Сейчас предлагается делать это при помощи обычного федерального закона, для принятия которого необходимо набрать 226 голосов депутатов Госдумы. Для одобрения в Совете федерации достаточно простого большинства членов верхней палаты. Принимать конституционный закон гораздо сложнее: необходимо набрать не менее 300 голосов в нижней палате и заручиться поддержкой трех четвертей верхней палаты. То есть если уж и устанавливать новые сроки судейских полномочий, то только в форме поправок к конституционному закону.
— Четыре из одиннадцати законопроектов по судебной реформе будут рассмотрены депутатами в самое ближайшее время. Причем все думские фракции и группы заявили об их поддержке. На что вы рассчитываете в этой ситуации?
— Мы попытаемся убедить парламентариев, что в таком виде они не могут быть приняты, что их нужно самым тщательным образом откорректировать. Если же они не согласятся, после принятия этих поправок у нас появятся все основания обратиться с запросом в Конституционный суд.
— Вы полагаете, что Конституционный суд из чувства корпоративной солидарности вас поддержит?
— Солидарность тут ни при чем. Если бы у меня не было уверенности в антиконституционности новых положений, касающихся статуса судей, я бы сейчас с вами не разговаривал. Они противоречат принципиальнейшей статье федерального конституционного закона о судебной системе, по которой в России не могут издаваться законы, отменяющие или умаляющие самостоятельность судов и независимость судей. Пожалуйста, отмените эту норму, и всем станет ясно, куда мы идем, какие цели преследуем и какое правосудие получим в скором времени. А оно будет таким, что независимые и уважающие себя люди уйдут, поскольку не захотят работать в таком суде.
— Вы не собираетесь объединить усилия с Генпрокуратурой, которая также не в восторге от реформы?
— С прокуратурой мы объединяться не пробовали, поскольку их проблемы не имеют ничего общего со статусом судей. Я думаю, что там с удовольствием поддержат все предложения, направленные на снижение гарантий нашей неприкосновенности. Разве прокурору будет плохо от того, что судья станет более управляемым?
— То есть вы утверждаете, что администрация президента заинтересована в существовании подконтрольной судебной системы?
— Я полагаю, что в этой части судебная реформа превращается в контрреформу. Либо ее авторы этого не понимают, либо осознанно хотят сделать судей зависимыми. Я, конечно, не могу утверждать, что администрация президента заинтересована в подконтрольной судебной власти. Но то, что в итоге получится именно такой результат, я уверен.
ВЛАДИМИР Ъ-НИКОЛАЕВ