На этой неделе кинозрителей ждут продолжение бесконечной франшизы о банде стритрейсеров «Форсаж-7», первый режиссерский опыт актера Райана Гослинга, сюрреалистический нуар «Как поймать монстра» и гораздо более удачная актерская смена амплуа, которая удалась Риз Уизерспун в road-movie «Дикая».
Фото: Universal Pictures
Фото: Warner Bros.
Фото: Fox Searchlight Pictures
«Форсаж-7» (реж. Джеймс Ван)
В оригинале «Форсаж-7» называется «Furious 7», куда-то потеряв первое слово из традиционного названия — «Fast» и как бы намекая, что ярость-то еще не выдохлась, а вот быстрота уж не та, что 14 лет назад, когда на экраны вышел первый фильм франшизы. Это, однако, не совсем так, и хотя сопоставление разных «Форсажей» такое же малоблагодарное занятие, как сравнительный анализ достоинств календарей Pirelli, но следует признать, что по аналогии с английским газоном 15 лет тщательной поливки (или, если угодно, полива в прессе) привели к тому, что «Форсаж» начал все-таки походить на кино, хоть и специфическое, а не просто на нарезку автомобильных проездов вперемешку с легко одетыми девушками.
Новый режиссер, еще молодой и бодрый Джеймс Ван, до этого предпочитавший хорроры и мистику (в его фильмографии — «Пила», «Заклятие» и «Астрал»), со сверхъестественной скоростью тоже неплохо справился. В его исполнении «Форсаж» избавлен от того визуального дискомфорта, которое причиняли первые фильмы — когда кажется, что камера не успевает за гонками, которые снимать так же сложно, как хоккей или балет, чтобы на экране не получилось нечто кашеобразное. Режиссер седьмого «Форсажа» понимает, что тут не надо торопиться, а наоборот, максимально смаковать и длить каждый трюк, так что целевая аудитория сможет в подробностях рассмотреть, например, что будет, если гоночная машина выедет из грузового отсека самолета прямо в воздухе, когда понятие «аэродинамика» приобретает самый буквальный смысл, как и в сцене в Абу-Даби, где принадлежащий арабскому шейху суперкар с испорченными тормозами, разогнавшись, перелетает из одного зеркального небоскреба в соседний, а потом и в третий.
Исполнители главных ролей, конечно, не молодеют, но это не производит удручающего впечатления. А скажем, Пол Уокер, играющий бывшего полицейского, внедрившегося в автобанду да так и оставшегося, с возрастом даже стал лучше, но, к сожалению, два года назад 40-летний актер погиб в автокатастрофе, и этой дорогой ценой куплена повышенная финальная душевность седьмого «Форсажа». Более или менее во всех фильмах франшизы кто-нибудь непременно лежит бездыханный на руках у друзей, умоляющих его не умирать, однако в эпилоге новой картины проникновенное обращение Вина Дизеля к его банде о том, что «мы никогда не распрощаемся и не разойдемся бортами», выглядит уже совсем не дежурно, а по-настоящему печально, как и титр «Посвящается Полу».
Понесший невосполнимую утрату «Форсаж» тем не менее кое-что по актерской части и приобрел — это Джейсон Стейтем в роли главного антигероя-отморозка, Дуэйн Джонсон, играющий крутого полицейского и научившийся играть не только бицепсами, но уже и лицевыми мускулами, а также ветеран Курт Рассел, который на вопрос «А ты еще кто?» отвечает примерно: «Дед Пихто», а потом делает герою Вина Дизеля деловое предложение. Содержание его не так важно для восприятия «Форсажа», как режиссерское умение виртуозно использовать вращающиеся вентиляторы в самом драматическом режиме — тени от них, падая на лица, автоматически превращают любой разговор ни о чем в суперсекретное совещание чрезвычайной важности.
«Как поймать монстра» (реж. Райан Гослинг)
Шум автомобильного двигателя становится первым различимым звуком в фильме «Как поймать монстра» (Lost River), которым дебютировал в режиссуре Райан Гослинг, приобретший известность после картины «Драйв», где он все время проводит за рулем. Поимка некоего мифического монстра, которого поймать все равно невозможно, потому что он внутри тебя, разворачивается неподалеку от Детройта — пришедшей в упадок автомобильной столицы Америки. На этой грустной натуре режиссер пытается вслед за Дэвидом Линчем нащупать инфернальную подкладку монотонного быта американской провинции, но выходит у него это наивно и претенциозно, а местами и чисто физиологически неприятно, когда автор руководствуется инфантильными соображениями типа «Сейчас я вам такое покажу, что мурашки пойдут». Например, одна из центральных героинь (Кристина Хендрикс), мать-одиночка, которая вынуждена принимать ухаживания неприятного банковского менеджера (Бен Мендельсон), чтобы ее не выселили из дома, в какой-то момент неторопливо снимает ножичком кожу со своего лица, почти как по-настоящему. Происходит это в каком-то адском цирке, где постоянно проводят время персонажи, в том числе и героиня Евы Мендес, которую то распиливают, то кидают в нее ножи, заставляя истекать фальшивой кровью. Есть в картине и жестокость по отношению к животным, в частности, к крысе, с которой живет девочка, тоже по имени Крыса (Сирша Ронан), встречающая еще одного лесного монстра в красивой блескучей рубашке (Мэтт Смит). Прослоены все эти бессвязные демонические страшилки рассуждениями какого-то китайского шофера о том, что все ищут лучшей жизни, в частности, в богатой Америке, но на социальную критику гослинговский сценарий тянет так же мало, как и на психологический скальпель, позволяющий вскрыть мрачное подсознание американского обывателя.
«Дикая» (реж. Жан-Марк Валле)
Зато очень грамотно разбирается со своими внутренними демонами героиня фильма Жан-Марка Валле «Дикая» (Wild), за который Риз Уизерспун выдвигалась на «Оскар», как и Лора Дерн, играющая мать героини. Во многом из-за мамы под девизом «Я должна стать той женщиной, которую воспитывала моя мать» героиня решает в одиночку предпринять пешее путешествие длиной в 1 тыс. миль и три месяца по Тихоокеанскому хребту от мексиканской до канадской границы. В первых кадрах «Дикой» путешественница отдирает ноготь со стертой в кровь ноги, на пятый день начинает ощущать, что любит говорить с людьми, на восьмой — встречает тракториста, который сравнивает ее с дикой подругой Тарзана, Джейн, на девятый — змею, на 25-й — проезжающего мимо по шоссе сотрудника газеты «Бомж Таймс», который берет у нее интервью как у бездомной феминистки. Феминистская подоплека в «Дикой», безусловно, присутствует, и неспроста героиня, делая путевые заметки в специальных журнальчиках, где принято отмечаться у тамошних туристов, цитирует всяких женских авторов — то Эмили Дикинсон, то Фланнери О’Коннор. Дамский литературный бэкграунд, однако, немного портит фильм, придавая ему некий налет жеманства, и вся эта выстраданная женская мудрость вроде «Нервничаешь? Пустяки. Встань над нервами», которая буквально прикладывается к нравственным исканиям героини, дает зрителю слишком банальные и удобные подсказки, как развешанные на лесной тропе указатели с километражом до ближайшего душа и горячего питания.