Премьера театр
Фото: Коммерсантъ / Сергей Бобылев / купить фото
Фото: Коммерсантъ / Сергей Бобылев / купить фото
Фото: Коммерсантъ / Сергей Бобылев / купить фото
Фото: Коммерсантъ / Сергей Бобылев / купить фото
Фото: Коммерсантъ / Сергей Бобылев / купить фото
Фото: Коммерсантъ / Сергей Бобылев / купить фото
Фото: Коммерсантъ / Сергей Бобылев / купить фото
Фото: Коммерсантъ / Сергей Бобылев / купить фото
Фото: Коммерсантъ / Сергей Бобылев / купить фото
Фестиваль искусств "Черешневый лес" открылся премьерой спектакля Театра имени Евгения Вахтангова "Бег" по пьесе Михаила Булгакова в постановке Юрия Бутусова. Рассказывает РОМАН ДОЛЖАНСКИЙ.
У пьесы Михаила Булгакова "Бег" весьма странная судьба — все театральные люди ее хорошо знают, но из главных булгаковских пьес она остается самой непопулярной. Большинство зрителей до сих пор помнят ее прежде всего по старому фильму режиссеров Александра Алова и Владимира Наумова, в котором сверкает неповторимое созвездие великих актеров. Московские театралы помнят и знаменитый спектакль Андрея Гончарова в Театре Маяковского. В сущности, всплеск интереса к "Бегу" предсказать было нетрудно: глобальная тема эмиграции из России сейчас у всех на устах. Да и частности в пьесе Михаила Булгакова вполне на злобу дня: первая половина ее происходит в Крыму, который охвачен боевыми действиями и несколько раз переходит из рук в руки — от красных к белым и обратно. Впрочем, и без актуальности булгаковская пьеса соблазнительна для большой труппы: в ней отличные роли, их много — для актеров разных амплуа и возрастов, написана она динамично и с юмором. Хотя речь идет о страданиях, и кончается дело самоубийством главного героя.
Удивительно, но Юрию Бутусову ни одно из этих очевидных достоинств пьесы не понадобилось — более того, он словно специально шел наперекор всем ожиданиям, всем невинным театральным радостям и всем политическим аллюзиям. Раз много юмора, то сделаем так, чтобы зритель засмеялся от силы два-три раза за те четыре часа, что идет спектакль. Раз в пьесе завидные роли, устроим так, чтобы никому из актеров не досталось слишком много внимания (хотя все они работают самоотверженно и увлеченно). Раз много колоритных мест действия: монастырь и железнодорожная станция, дворец в Севастополе и площадь в Константинополе, парижский особняк и комната контрразведки — сделаем так, что все они будут почти неотличимы друг от друга. И весь спектакль окажется то погружен художником Александром Шишкиным в туманную темноту почти пустой сцены, то вытолкнут им же на авансцену: узкую дорожку перед опущенным пожарным занавесом, массивным и беспощадным — как бронепоезд, которого ждет на станции генерал Хлудов (Виктор Добронравов).
Михаил Булгаков обозначил жанр пьесы как "восемь снов" и вынес в эпиграф строчки Жуковского: "Покойся, кто свой кончил бег". Юрий Бутусов ставит именно сны, но не покойные, не примиряющие (в пьесе Булгакова советская власть справедливо обнаружила скрытое сочувствие к белоэмигрантам, поэтому "Бег" был вскоре после написания запрещен и напечатан лишь в годы хрущевской оттепели), а страшные, болезненные, дурные. У Серафимы Корзухиной, бегущей из Петербурга в Крым, в первой сцене жар и жажда — героиня Екатерина Крамзина, сидя на авансцене, бьется в нарастающей лихорадочной тряске, а люди-призраки под невыносимо лязгающие звуки, перемешанные с песней Pink Floyd, все несут и несут ей пластмассовые стаканчики с водой, которые она не может удержать в руках. У Корзухиной набеленное лицо и нарисованные брови домиком, точно она украдена из какого-то забытого клоунского представления.
Экспозиция пьесы оказывается смята и разрушена, но это не ошибка, а принцип Юрия Бутусова. Все восемь снов оказываются пластмассовыми стаканчиками в его руках. Режиссера лихорадит — и он не только расплескивает поднесенное содержимое, он разбрызгивает его и распрыскивает, со скрежетом мнет ломкие посудины и швыряется ими по сторонам. Бутусов прислушивается к иррациональным импульсам, он совершает стремительные набеги на подсознание зрителя и иногда одерживает тактические победы: зал впадает в транс. Многие неожиданные режиссерские жесты выглядят весьма драматично и эффектно — как сцена на константинопольской площади: весь многолюдный человеческий балаган вокруг тараканьих бегов Бутусов фактически вычеркивает, оставляя на сцене одного генерала Чарноту (Артур Иванов), ведущего отчаянный спор с пустотой и темнотой, и тоже в клоунском гриме. А в бегущего, быстро-быстро перебирающего конечностями таракана превращается в конце первого действия Хлудов — и это тоже очень сильная, запоминающаяся сцена.
У Булгакова всего один персонаж существует в воображении другого — беременная мадам Барабанщикова у генерала Чарноты. У Бутусова героев "в воображении" гораздо больше. Да здесь, можно сказать, все существуют скорее в воображении друг друга, чем в реальности. Появляются и не предусмотренные автором — вроде белой женщины с закрытым длинными волосами лицом, которая, покачиваясь и отставив назад руки, путешествует по авансцене. Именно она, ангел смерти, уведет в конце генерала Хлудова стреляться. Что же касается темы эмиграции не метафизической, а земной, то задумавшимся о ней никакого облегчения "Бег" не принесет. С одной стороны, в спектакле звучат стихи самых знаменитых героев позднесоветской эмигрантской волны — Бродского и Довлатова. С другой стороны, нашлось между снами место и песне "Я остаюсь" группы "Черный обелиск". Вот и понимай как хочешь.