 |
Любовь Слиска, первый заместитель председателя Госдумы. Госэкзамен по научному коммунизму сдала на пять. Но это скучная и вредная дисциплина.
Егор Лигачев, депутат Госдумы, бывший член политбюро ЦК КПСС. Всегда на "отлично", и в теории, и на практике.
Григорий Томчин, президент Всероссийской ассоциации приватизируемых и частных предприятий. На экзамене по истории КПСС я сразил преподавателей редкими цитатами из Троцкого. У меня было последнее прижизненное собрание сочинений Сталина, где он, уже будучи полностью уверен в своей верховной власти, позволял себе широко цитировать всех тех, кого уже не было в живых: Троцкого, Бухарина, Каменева. Комиссия была в восторге от моего ответа, поставила "отлично", а потом поинтересовалась, чьи цитаты я использовал. Я ответил, что Троцкого, но взяты они из собрания Сталина. Последовала пауза, а потом мне сказали, что на все следующие экзамены по истории КПСС я могу не приходить — мне автоматом будут ставить "отлично".
Геннадий Зюганов, лидер КПРФ. В руководстве КПРФ вообще троечников нет. Все эти предметы я сдавал на "отлично" и для меня это всегда был большой праздник. И сейчас с благодарностью вспоминаю то время.
Александр Ткаченко, гендиректор русского ПЕН-клуба, писатель. Экзамены по истмату и диамату открыли мне глаза на мир. Я заканчивал Крымский госуниверситет, где получал второе образование: все предметы я сдал на "отлично", остался только объединенный по общественно-политическим наукам. Все прошло хорошо, предмет я знал, комиссия моим ответом осталась довольна. И тут встает председатель комиссии — мой сосед по дому и хороший знакомый родителей — и говорит, что человеку, который пишет такие модернистские стихи, а у меня уже вышли два сборника, "отлично" ставить никак нельзя, максимум "хорошо". А еще он кое-что объяснит комиссии после моего ухода. Что он там сказал, я до сих пор не знаю, но когда мы встретились через несколько дней, он сказал, что относится ко мне хорошо, но поступил он так, потому что так надо было.
Алексей Яблоков, президент Центра экологической политики России, вице-президент Всемирного союза охраны природы. Никак. Это как раз те предметы, которые не оставили у меня никаких воспоминаний — их как будто и не было.
Иван Рыбкин, председатель Социалистической партии России. Я всегда отстаиваю свою точку зрения, и когда мне достался билет по деятельности Хрущева (он в то время был генсеком КПСС), то я стал критиковать его увлеченность кукурузой. Преподаватель поставил мне "хорошо", хотя все остальные отметки в зачетке были "отлично". И из-за истории КПСС в моем дипломе всего лишь одна четверка, остальные пятерки. Но самое обидное было то, что через полгода Хрущева сняли за те промахи, о которых я говорил на экзамене.
Алексей Кортнев, лидер группы "Несчастный случай". Четверку на экзамене по истории КПСС мне поставил сам Валентин Купцов — один из нынешних лидеров КПРФ. Чем я до сих пор горжусь. А вообще у нас в университете на мехмате главными предметами были точные науки, а не общественно-политические. Но сдавать-то нужно было и те и другие, поэтому я к ним серьезно относился. И сдавал — как беллетристику или сказку.
Сергей Капица, профессор. У меня был один зачет, который я сдавал по самой большой шпаргалке, которую я когда-либо видел. Зачет был посвящен какому-то очередному пятилетнему плану. Выучить все эти цифры и показатели было практически невозможно, и тогда у нас родилась идея изобразить все это в виде гигантской конструкции в форме подъемного крана прямо на доске за спиной преподавателей. На этой супершпаргалке были приведены все показатели по выплавке стали и чугуна и еще Бог знает чему. Преподаватели нас не раскусили, приказа стереть это с доски не последовало, и мы абсолютно все сдали этот трудный зачет.
Андрей Брежнев, лидер Общероссийского коммунистического общественно-политического движения, внук генсека ЦК КПСС Л. И. Брежнева. По одному из идеологических предметов на госэкзаменах я тройку схлопотал. Это был экзамен по внешней политике СССР, а тема "Прямая дипломатия". Я, по мнению экзаменаторов, плохо и неконкретно объяснил политику деда и, несмотря на родство, получил тройку. Пересдавать я это дело не стал, тем более что к основной моей специальности экономиста-международника оно прямого касательства не имело. И мне не нравилось, как общественно-экономические предметы преподносились в вузах: это было догматичным обсуждением отвлеченных дат, а не тех событий, что стояли за ними.
Михаил Жванецкий, писатель. Естественно, по чужим конспектам и шпаргалкам. Конспекты по истмату и диамату у нас писала и распространяла по всему курсу одна несчастная девушка. А фамилию преподавателя марксизма-ленинизма Ершова я запомнил на всю жизнь, после того как он однажды сказал, что у него есть информация специально для Жванецкого и Бергера — про дело врачей.
Александр Фомин, председатель объединения депутатов Госдумы "Сибирское соглашение". Я считал научный коммунизм, марксистско-ленинскую этику, историю КПСС чем-то вроде болтологии и сдавал легко. Лекции никогда не посещал, мне хватало учебника и подвешенного языка. А поскольку я вел дискотеки, то болтать мне было несложно. Правда, один преподаватель заставлял на экзамен конспекты приносить. Но мне удавалось всучить ему конспекты предыдущих поколений.
Николай Коломейцев, заместитель председателя комитета Госдумы по безопасности. Хорошо, и не жалею, что пришлось изучать эти дисциплины — под разными названиями они и сейчас преподаются во всех вузах мира. Допустим, научный коммунизм, диамат изучать не надо. Но философию-то изучать надо! И история показала качество нашего образования, его универсальность. В том же конгрессе США треть программистов — наши ребята.
Владимир Булгак, председатель совета директоров группы компаний "Коминком-Комбеллга". Мне приходилось конспектировать и штудировать классиков марксизма-ленинизма. Гуманитарные предметы мне были менее доступны, чем точные науки. И на них я потратил не одну ночь. Но все таки как-то я сдавал и историю, и истмат. Наверное, даже если сейчас придется, то на какие-то экзаменационные вопросы я смогу ответить.
Валентин Степанков, заместитель полпреда президента в Приволжском федеральном округе. Я был примерным студентом, ходил на все лекции и конспектировал тезисы классиков. И после вуза дома у меня еще долго хранились все конспекты. И выбросил их я только в конце 80-х.
Сергей Борисов, президент Российского топливного союза. Как я мог ее сдавать, будучи членом КПСС и секретарем комсомольской организации Бауманского института? Естественно, с удовольствием. Тем более что наши преподаватели позволяли нам спорить и отстаивать свою точку зрения. Но все равно без шпаргалок это было бы невозможно.
Игорь Барановский, вице-президент компании "Альфа-Эко". Единственный предмет, который мне пришлось пересдавать в МГУ, была "История партийной советской печати". И в памяти до сих пор застряло постановление ЦК "О редакторе газеты 'Красный север' т. Задове". Каким-то начальникам вменялось в вину, что они использовали Задова не по назначению.
Дмитрий Орлов, президент банка "Возрождение". Как все. А однажды сокурсники придумали трюк с переодеванием — перед тем, как зайти к преподавателю, они цивильный костюм меняли на рабочую спецовку. И преподаватель ставил им только "хорошо" и "отлично".
Юрий Грымов, режиссер. Я по натуре "шланг", который не хотел учиться. Мне не нравились скучные идеологические предметы, меня раздражали лозунги и тезисы классиков марксизма-ленинизма. Я не понимал этих слов и зубрил их до умопомрачения. Но однажды я понял, что преподаватели могут относиться ко мне снисходительно, если я буду постоянно рисовать стенгазеты. Это была хорошая замена.
Людмила Хитяева, народная артистка России. У меня и сейчас есть полное собрание сочинений Ленина. Но как я выкручивалась, даже не помню. Раза два была на лекциях по истории КПСС, но больше ходить не смогла.
Александр Ширвиндт, художественный руководитель Театра сатиры. Историю КПСС сдавал только по шпаргалкам. Прятал их во всякие укромные места. А без них я был нем как рыба.
 |
|