24-25 апреля в Икалуите (Канада) состоится министерская встреча Арктического совета (в него входят восемь приполярных государств: РФ, Дания, Исландия, Канада, Норвегия, США, Финляндия и Швеция). По традиции на этих проводимых раз в два года встречах Россию представлял глава МИДа Сергей Лавров. О том, почему на этот раз он не полетит на переговоры, а также о том, каким Москве видится сотрудничество в Арктике, посол по особым поручениям МИД РФ ВЛАДИМИР БАРБИН рассказал корреспонденту "Ъ" ЕЛЕНЕ ЧЕРНЕНКО.
Фото: Ъ
— Как правило, в министерской встрече Арктического совета участвовал глава МИД РФ Сергей Лавров. Однако на предстоящем мероприятии его не будет. Почему?
— Министр иностранных дел не всегда возглавлял российскую делегацию, но вы правы, что, как правило, это был именно он. Почему на этот раз не так? Здесь несколько разных факторов, включая контекст наших двусторонних отношений с Канадой. Есть и логистические проблемы.
— От России в Икалуит в итоге полетит министр природных ресурсов Сергей Донской?
— Да, нам было очень важно показать, что мы заинтересованы в сотрудничестве в Арктике, где Россия занимает ведущие позиции. Считаем Арктику регионом для диалога и коллективных ответов на вызовы, которые там существуют. Причем все эти вызовы абсолютно не имеют военного измерения, а связаны с прорывными достижениями в технологии, изменением климата, с тем, что Арктика открывается для хозяйственного освоения. Во всех этих сферах мы должны действовать сообща. Таков наш подход. Мы хотим укреплять и развивать сотрудничество. Исходим из того, что в Арктике нет потенциала для конфликтов.
— Чего вы ожидаете от министерской сессии?
— Что будут подтверждены коллективные подходы к решению тех проблем, которые стоят перед Арктикой, и к совместному использованию тех возможностей, которые открываются сейчас. Я говорю о хозяйственном освоении Арктики. Непосредственно в Икалуите планируется принять ряд важных документов — в частности, "Рамочный план сотрудничества в сфере предупреждения загрязнения морских районов Арктики нефтью в результате нефтегазовой деятельности судоходства".
— А он юридически обязывающий?
— К сожалению, нет. В рамках Арктического совета принято два юридически обязывающих межправсоглашения: в 2011 году — "О сотрудничестве в авиационном и морском поиске и спасении в Арктике", в 2013 году — "О сотрудничестве в сфере готовности и реагирования на загрязнение нефтью моря в Арктике". Было бы логичным принять и третье юридически обязывающее межправительственное соглашение, но в силу определенных обстоятельств мы вышли только на так называемый документ политического характера.
— Насколько я понимаю, межправсоглашение не захотели подписывать канадцы из-за конфликта с Россией вокруг Украины.
— Да, это так, Канада не хотела заключать юридически обязывающее соглашение.
— Еще год назад эксперты предполагали, что уж на сотрудничестве в Арктике конфликт вокруг Украины не скажется.
— Да, мы именно из этого исходили и исходим. Мы тоже можем быть недовольны действиями той или иной страны, но мы прагматики и считаем, что гораздо важнее укреплять сотрудничество и не делать его заложником разногласий в других сферах. Наше сотрудничество касается таких вопросов, как экология и повышение качества жизни людей, живущих в этом регионе. Эти направления сотрудничества не должны быть политизированы. К сожалению, не всегда это бывает так. Но в целом можно сказать, что взаимодействие в рамках Арктического совета достаточно устойчиво к внешним вызовам. Так, из 80 реализуемых под его эгидой практических проектов в Арктике ни один не был свернут из-за событий на Украине.
— Что станет с подвисшей заявкой Евросоюза на получение статуса наблюдателя в Арктическом совете?
— Решение по вопросу о наблюдателях должны принимать министры в ходе самой сессии. Единственное, что я могу с уверенностью сказать,— это то, что при рассмотрении вопроса о предоставлении статуса наблюдателя Евросоюзу мы будем принимать в расчет и состояние наших отношений с ним.
— С учетом политического контекста, я так понимаю, Евросоюзу ничего не светит.
— Скажем так: наверное, когда Евросоюз проводит санкционную политику в отношении России, то контекст для принятия подобных решений не вполне благоприятный.