О том, кто и как будет руководить процессом реализации "Электронной России", корреспонденту Ъ МАРИИ Ъ-ПРАВДИНОЙ рассказал проректор Высшей школы экономики АНДРЕЙ ЯКОВЛЕВ.
— Какую роль ВШЭ будет играть теперь, когда программа "Электронная Россия" подготовлена и одобрена?
— ВШЭ была головной организацией по разработке программы, но готовили ее не мы одни. Были привлечены также специалисты Бюро экономического анализа, Межведомственного аналитического центра, НИИ "Информика", эксперты Минэкономразвития, Минобразования, Минсвязи, ФАПСИ. С большой долей вероятности могу сказать, что разработчики будут принимать участие в работе экспертного совета программы.— Куратором программы назначено Минсвязи. Как вы считаете, достаточно ли у него кадровых и других ресурсов, чтобы справиться с такой сложной и всеобъемлющей программой?
— Вы правы, программа действительно не отраслевая, она значительно шире. Более того, она политическая. Может быть, именно поэтому она и проходила все инстанции достаточно успешно. Но и связанные с ней риски велики. Может быть, решение Германа Грефа передать программу под крыло Минсвязи обусловлено как раз желанием поделить ответственность. Этот шаг обсуждался две-три недели. Первые разговоры зашли еще в июне при обсуждении правительством перечня госпрограмм, которые будут финансироваться в будущем году. Тогда стало ясно, что ФЦП "Электронная торговля", которую готовило Минсвязи, в этот перечень не войдет. И тут же возникла идея включить мероприятия из "Электронной торговли" в "Электронную Россию", а функции координатора программы передать Минсвязи.
На мой взгляд, проблема в том, что ни в Минсвязи, ни в Минэкономразвития нет готового аппарата для реализации этой программы. Да, в Минэкономразвития есть руководитель рабочей группы Церен Церенов, который, на мой взгляд, понимает, что, зачем и как нужно делать. В Минсвязи мы работали с Иваном Курносовым и Александром Волокитиным, и господин Курносов показал себя знатоком в области электронной коммерции. Но этих людей недостаточно для руководства и координации всего процесса: в любом случае нужно создавать новую структуру, искать новых специалистов, готовых взяться за это дело.
— Как будет осуществляться руководство реализацией программы?
— Предполагается, что высший управленческий орган — координационный совет, имеющий статус межведомственной правительственной комиссии,— возглавит Герман Греф, а министр связи Леонид Рейман будет его заместителем. Координационный совет будет заниматься не только "Электронной Россией", но и выработкой госполитики в области ИТ. Сейчас же очень важно сформировать рабочий орган — экспертный совет, в котором все принимаемые в рамках программы решения проходили бы адекватную экспертизу. В совет должны войти представители бизнеса, разработчики программы, независимые эксперты. Мы хотели бы, чтобы экспертный совет следил за соблюдением конкурсных условий при проведении тендеров. Внутри совета планируется деление на рабочие группы по блокам программы.
Раздел программы, в котором прописана структура управления, в ближайшие две недели будет скорректирован. За это время мы должны также уточнить параметры финансирования. Нынешний бюджет в 76 млрд рублей может быть увеличен за счет включения в список мероприятий "Электронной России" разделов программы "Электронная торговля". Одновременно нужно будет урегулировать отношения с Минфином. Минфин установил общий объем финансирования по всем ФЦП. Значит, Минэкономразвитию, как ведомству, отвечающему за все ФЦП, придется определиться с приоритетами — сколько дать на "Электронную Россию", а сколько оставить на другие программы. При этом сумма в 76 млрд — расходы по программе на девять лет — Минфин беспокоит меньше, чем те 3,3 млрд рублей, которые нужно будет потратить на программу из федерального бюджета в 2002 году. Программа будет ежегодно корректироваться, и финансирование каждый раз нужно будет заново обосновывать.
— Каковы возможные рычаги воздействия на тех, кто будет срывать мероприятия или сроки реализации программы?
— На первый год предусмотрена разработка нормативной базы, и здесь можно применять чисто административные методы. Например, если ведомства, обязанные представить предложения, срывают сроки, чиновников ожидают взыскания: выговоры, лишение премий, возможно, даже увольнения. Это действенные меры, они заставляют чиновников исполнять свои обязанности. Что касается конкурсных мероприятий, то к нарушителям сроков разработки конкурсных процедур административные меры также применимы. А вот для тех, кто захочет побороться за финансовые ресурсы программы, стимул совсем другой. Отмечу, что региональные органы власти фактически будут выступать наравне с другими потенциальными заявителями. Например, если муниципалитет хочет внедрить у себя систему электронного документооборота, он должен подготовить заявку, разработать план-график, найти источники частичного финансирования. Потом пройти конкурсную процедуру по соисканию бюджетного финансирования. Аналогичная процедура предполагается для вузов, которые захотят открыть у себя курс подготовки ИТ-специалистов. При этом в конкурсных комиссиях, скорее всего, будут преобладать представители государственных ведомств — все-таки деньги бюджетные.
— В чем вы видите главную угрозу для программы?
— Конечно, государство может что-то продекларировать, а денег потом не выделить. Однако сейчас риск невыполнения государством своих бюджетных обязательств невелик — за последние пару лет политика правительства в этой области изменилась в лучшую сторону. Другие риски связаны с размахом программы и заложенными в нее довольно высокими темпами проведения мероприятий. Программа уже породила определенные надежды и ожидания со стороны бизнеса и общества и пользуется сейчас общественной поддержкой. Но если между ведомствами начнутся публичные разборки, скандалы вокруг тендеров, то общественная поддержка может быть утеряна, а без нее продвигать программу будет намного сложнее. И еще очень важно провести анализ правового поля, добиться взаимопонимания между бизнесом и властью, чтобы процесс обсуждения и принятия поправок к законам не превратил нынешних союзников во врагов.
И еще. Одна из причин дискредитации даже очень хороших идей — недостаточная прозрачность тендеров. Если ИТ-компания не удовлетворена итогами тендера, который провело, допустим, Минсвязи, кто может выступить арбитром? Пока этот вопрос не урегулирован, но я надеюсь, что через две недели, когда будут более четко определены функции координационного, экспертного советов и дирекции программы, все встанет на свои места.