Фестиваль театр
Фото: Юрий Мартьянов, Коммерсантъ / купить фото
На сцене Театра имени Маяковского лондонская труппа "1927" представила в рамках Чеховского фестиваля, проходящего при поддержке М2М Прайвет банка и банка АТБ, спектакль "Голем" по мотивам романа Густава Майринка. Рассказывает РОМАН ДОЛЖАНСКИЙ.
Британская театральная компания "1927" не впервые приезжает на Чеховский фестиваль, и те, кто придет на спектакль Сьюзан Андрейд, режиссера и основателя этой группы, убедятся в том, что стиль, с которым зрителей познакомили в прошлый раз, и есть главное ноу-хау компании. Принцип создания спектакля неизменен — актеры играют на фоне изобретательной анимации, которую проецируют на экран. "1927" создали уже несколько самостоятельных спектаклей, но самым интересным, на мой взгляд, оказалось участие британцев в "Волшебной флейте" берлинской "Комише опер", поставленной Барри Коски. Там, где помимо принципа совмещения актера с видеорядом есть еще что-то, тем более если это "что-то" — музыка Моцарта и голоса певцов, изобретательность Сьюзан Андрейд оказывается очень кстати.
В "Големе" ничего особенного, кроме виртуозной разработки стиля "мультфильм плюс актер", нет. Но в этом деле "1927" достигли немыслимых высот. Весь спектакль актерам приходится очень быстро переодеваться и не менее быстро передвигаться в темноте, иногда еще и с всякими приспособлениями в руках, чтобы занять в точности то самое место, где в зажигающейся видеопроекции оставлено пустое пятно,— живой персонаж, таким образом, оказывается участником мультипликационного действия (анимация и дизайн для "Голема" придуманы Полом Барреттом). Конечно, нехитрое изобретение открывает простор для всякого рода эффектов — большое вдруг оказывается маленьким, изображение — будто бы двуслойным, и вообще не всегда сразу поймешь, где человек, а где мультик.
К "Голему" австрийского экспрессиониста Густава Майринка, написанному ровно 100 лет назад, спектакль Сьюзан Андрейд, впрочем, имеет столь же опосредованное отношение, как и к первоисточнику романа — еврейской народной легенде XVII века об искусственном человеке, созданном праведным раввином для исполнения всяких повседневных надобностей и борьбы со злом. Эта легенда по-разному трактовалась в разных литературных произведениях, но самое известное из них, роман Майринка, принято считать социальной сатирой на мессианизм. Спектакль "Голем" — тоже отчасти социальная сатира, но этим общность с книгой исчерпывается, если не считать того, что у Андрейд Голем тоже предстает сделанной из глины игрушкой. Ее покупает обычный лондонец, который хочет, чтобы Голем служил ему.
Сатира же в спектакле компании "1927" направлена против мира рекламы — крикливые рекламные слоганы и проходы по улице вдоль магазинов становятся рефреном полуторачасового зрелища. Ну и против навязанных нам технологических удобств, которые нас же и порабощают. Стиль антиутопий первой половины прошлого века, в котором выдержан английский "Голем", не должен обманывать — когда вместо Голема появляется Голем.2, а потом и Голем.3., внедряемый уже непосредственно в мозг потребителя, становится понятно, что имеют в виду создатели спектакля. Так что когда вы радостно броситесь покупать очередное поколение гаджетов, которое надо будет уже проглотить или вставить в глаз, английские артисты смогут довольно воскликнуть: а мы ведь предупреждали.