В Ульяновске развернулась кампания за возвращение «нормального времени», отличающегося, как это было раньше, на час от московского. Инициатором стал вице-премьер областного правительства, министр сельского хозяйства Александр Чепухин, отмечающий, что, когда светает в два часа ночи, это ненормально. В региональном заксобрании готовятся документы для законодательной инициативы по внесению соответствующих изменений в Федеральный закон «Об исчислении времени».
В Ульяновской области намерены выступить с законодательной инициативой о возвращении региона в часовой пояс МСК+1, в котором сегодня находится соседняя Самарская область, а Ульяновская область была до 1988 года.
Инициатором возвращения прежнего времени стал зампред облправительства, министр сельского, лесного хозяйства и природных ресурсов Александр Чепухин, откликнувшийся в Фейсбуке на дискуссию местных активистов о необходимости возврата реального поясного времени Ульяновской области. «Давайте организуем акцию „Верните наше время“». Нужно мнение жителей региона о сдвиге времени на 2 часа. Темнеет в 21.00 в июне!!!» — написал в своем твиттере вице-премьер, затем добавив, что уже «дал поручение юристам найти пути решения вопроса изменения часового пояса». В твиттере уже появился хештег «#вернитенашевремя». Господин Чепухин направил председателю комитета по ЖКХ и энергетике регионального заксобрания Геннадию Антонцеву официальное письмо с просьбой выступить с законодательной инициативой по изменению часового пояса региона, поскольку после перехода на постоянное «зимнее время», в Ульяновской области астрономическое время стало отличаться от фактического на два часа, и такое «расхождение с биологическими часами человека может стать причиной хронического недосыпания, апатии, депрессии».
Напомним, в 2011 году в России был отменен циклический перевод стрелок на летнее-зимнее время и сохранено «постоянное летнее время», а федеральным законом (от 24 июля 2014 г.) по инициативе депутатов Госдумы от ЛДПР и «Единой России» было возвращено «постоянное зимнее время» переводом стрелок часов на час назад. Сегодня, согласно данным портала «Гисметео», в Ульяновске восход солнца в 3.11, заход — в 20.27, в то время как в Москве восход в 3.45, а заход — в 21.21.
«В конечном итоге у нас получилась разница от своего времени на 2 часа. Я же помню, как в 70‑е годы темнело в без двадцати минут одиннадцать. А сейчас в 8.40 уже темно. И если у меня дома кричит петух в 2.30 и уже светло, то это ненормально. А в августе будет темно в 18.00», — пояснил „Ъ“ министр. По его словам, это не только связано с биологическими часами человека, но и с неудобством для садоводов, а также с экономией электроэнергии, когда «скоро уже в рабочее время на предприятиях будут включать свет», «при этом город впустую будет освещаться среди светлого времени ночи». Министр также подчеркнул, что «губернатор против этого не возражает, наоборот, даже поддерживает такую позицию».
Между тем в соцсетях после заявления министра развернулась широкая дискуссия. Большинство поддерживает инициативу вице-премьера, при этом мамы ссылаются на то, что маленькие дети просыпаются с восходом солнца в три часа, а рыбаки жалуются, что приходится в 2 часа ночи идти на утренний клев. Против — предприниматели, которым «удобнее работать с Москвой по их времени», и любители сериалов, для которых сдвиг телепрограммы «станет катастрофой».
Заметим, что тему возврата к реальному поясному времени МСК+1 поднял еще ранее саратовский гражданский активист Владимир Костюк, подготовивший в начале мая петицию в адрес президента РФ и губернаторов поволжских регионов. На сегодня под ней собрано уже более 10 тыс. подписей. Администрация Саратова, отреагировав на обращение, провела на своем сайте опрос, который показал, что 69% опрощенных (10 579 чел.) за возвращение реального поясного времени.
Депутат Геннадий Антонцев намерен также сначала организовать опрос населения, «чтобы получить весомые аргументы». Кроме того, по его словам, он уже подготовил запросы руководителям крупных промпредприятий, коммунальщикам, энергетикам, в минобразования и УМВД «для всесторонней оценки влияния перехода». Он полагает, что «если аргументы будут весомыми, то уже в этом году проблему можно будет решить».