Протестные настроения нижегородцев на минимальном уровне — лишь менее 1% жителей готовы участвовать в публичных акциях. Такие цифры со ссылкой на социологический мониторинг представил вчера заместитель министра внутренней политики региона Сергей Тарасов на совещании у главного федерального инспектора (ГФИ). По его словам, митинги несистемных политических движений весьма немногочисленны, а после присоединения Крыма в рядах радикалов случился раскол и некоторые организации вообще свернули в Нижнем свою деятельность. В то же время профсоюзы видят условия для потенциального протеста среди тех работников, которых сокращают или не платят зарплату.
Министерство внутренней политики констатировало снижение протестной активности в Нижнем
Фото: Роман Яровицын, Коммерсантъ
Вчера на координационном совещании у ГФИ Ивана Костанова представители госорганов обсудили возможные протестные проявления в регионе и их «минимизацию». Как рассказал заместитель министра внутренней политики Сергей Тарасов, в марте-апреле министерство провело социологический мониторинг на эту тему: по его заказу было опрошено 14,5 тыс. человек. «80% опрошенных не стали бы никаким образом поддерживать акции протеста. Самыми популярными действиями респонденты называли обращения в приемную губернатора и органы власти. Среди других частных ответов были „поддержал бы акцию в интернете, обратился в органы соцзащиты“ и другие. Участвовать в публичном протесте готовы менее 1% респондентов, это даже меньше статистической погрешности», — утверждал чиновник.
Сергей Тарасов также охарактеризовал работу «несистемных политических групп», назвав среди таковых три: «Другая Россия», «Русские» и Нижегородское гражданское движение (НГД). По его словам, число их активистов от 20–30 до 80–100 человек. «Региональное отделение „Левого фронта“ практически свернуло свою деятельность в Нижнем. Вся информационная активность этих групп ведется только на собственных сайтах, в соцсетях и частично на городских форумах», — добавил чиновник. Он отметил, что публичные акции несистемной оппозиции малочисленны, сторонники таких движений, как «Трудовой Нижний» или «Рот Фронт» традиционно «собираются на Первомай», но за последние три года количество участников этих акций сократилось с 300 человек до 120. «Несистемные организации по-прежнему пребывают в состоянии раскола, вызванного присоединением Крыма. На текущий момент проведение крупных протестных акций с антиправительственной риторикой представляется маловероятным», — сообщил докладчик. В 2015 году, по его словам, потенциальная социальная напряженность обусловлена точечной застройкой, в том числе и активностью застройщиков в парках. В целом же в Нижегородской области постоянной протестной повестки нет, интерес населения к ней минимален, а правительство области, Роскомнадзор, прокуратура и полиция весьма успешно взаимодействуют в ее предупреждении, заключил господин Тарасов.
Выступающий следом заместитель начальника полиции областного УМВД Владимир Генералов заверил, что с начала года ни одного несогласованного публичного мероприятия в регионе не зафиксировано. Наиболее резонансными проявлениями, по его мнению, были попытка голодовки работников ЛИУ-10 (колония, являющаяся градообразующим предприятием для варнавинского поселка Черемушки, попала под сокращение в системе ФСИН) и пять майских митингов и пикетов в защиту перевозчика Дмитрия Каргина, отстаивающего свое право работать на маршруте Т-71. По словам полицейского, «алгоритм противодействия» несанкционированным акциям давно отработан и включает профилактические беседы с организаторами, прокурорские предупреждения и «меры превентивного характера». Полковник также рассказал, что в период муниципальных выборов в полиции готовятся к повышенной политической активности, много жалоб от населения поступает на действия коллекторов, а участковые в рамках «профилактики жилого сектора» обошли в Нижнем Новгороде больше 133 тыс. квартир, раздав свои визитки.
Общую положительную картину несколько смазал председатель Облсовпрофа Анатолий Соколов, рассказавший о росте на 20% трудовых конфликтов и ряде нижегородских предприятий, которые работают три-четыре дня в неделю, и компаниях-банкротах, имеющих задолженность по зарплате. С помощью слайдов господин Соколов продемонстрировал основные причины напряженности: неполная выплата заработной платы, ее низкий размер и сокращения работников. Массовых протестов работников против работодателей, как в других регионах, в Нижегородской области пока нет, но в случае ухудшения экономической ситуации глава Облсовпрофа их не исключил. «Тем более есть и независимые профсоюзы. Есть НКО, которые через гранты пытаются раскачать ситуацию», — позже пояснил он «Ъ». Одновременно глава Облсовпрофа посетовал журналистам на то, что профсоюзы для защиты трудовых прав не удалось создать в таких компаниях, как «Ашан» и «Метро Кэш энд Керри»: руководство ритейлеров всячески блокировало организацию первичек, увольняя активистов.
Резюмируя доклады, ГФИ Иван Костанов сообщил, что «четкая установка администрации президента» такова: запрещать людям протестовать нельзя, гражданам необходимо давать возможность выразить свое отношение к проблемам, нравится оно власти или нет, однако эта процедура «должна соответствовать законодательству».
По мнению правозащитника из НГД Станислава Дмитриевского, к социологическим данным, упоминаемым в ходе совещания у ГФИ, надо относиться критически: «Социология в несвободной стране — вещь достаточно условная. С 2013 года мы наблюдаем, с одной стороны, волну репрессивных законов, с другой — патриотическую истерию. Чем несвободнее страна, тем больше люди боятся искренне отвечать на заданные вопросы. Поэтому социологические методы не могут дать ответ на вопрос о протестных настроениях». В то же время он согласен с выводами о низком протестном потенциале: «Общество находится под прессом пропаганды. Это состояние глубокой реакции, общество заражено патерналистскими настроениями. Но давайте подождем, что будет с развитием кризиса. В свете ухудшения экономической ситуации обморок населения должен пройти. Это произойдет через год, может быть, через два». По словам участницы движения «СпасГрад» Марии Поповой, нижегородцы «рациональны и расчетливы», поэтому готовы принимать участие в протестных акциях, только если поймут, что от них будет результат: «В первую очередь человек думает о своей семье, доме, работе. Бросить это все, выйти из зоны комфорта и пойти размахивать флагами люди не будут. Протест — это стресс, и просто так себя ему подвергать мало кто захочет. Но если есть возможность отстоять свои интересы и права, то люди идут. И речь не только о случаях, когда проблема касается только его. В последнее время нижегородцы все чаще собираются, чтобы помочь людям, попавшим в схожие с ними проблемные ситуации», — говорит активистка. Бывший участник движения «Русские» Роман Ухабин подтвердил, что активность «националистически настроенного населения» заметно снизилась после присоединения Крыма к России. По его словам, после этого действительно произошел раскол в движении, и ни одна из возникших групп не смогла выработать «привлекательную и понятную идеологию». «Активности нет, но практика показывает, что протесты, в том числе и доходящие до погромов, реальны. Нужен лишь повод», — заключил он.