Россия расширила контрсанкции еще на пять стран. Соответствующее распоряжение подписал премьер Дмитрий Медведев. Запрет на ввоз продовольствия распространится на Албанию, Черногорию, Исландию, Лихтенштейн и Украину. Ограничения в адрес последней вступят в силу только после экономической ассоциации страны с ЕС. Дмитрий Медведев пояснил, что эти государства ранее присоединились к решению Евросоюза о продлении антироссийских санкций. Профессор Высшей школы экономики, ведущий научный сотрудник Института мировой экономики и международных отношений РАН Алексей Портанский обсудил тему с ведущим «Коммерсантъ FM» Маратом Кашиным.
Фото: Анатолий Жданов, Коммерсантъ / купить фото
— Согласитесь, решение вполне ожидаемое, все бы удивились, если бы Россия этого не сделала, как вы думаете?
— С одной стороны ожидаемо. С другой стороны, я не думаю, что все уж так ожидали такого решения, поскольку все-таки надо признать, что год наших контрсанкций особых результатов не принес.
— То есть это не конструктивно расширять санкции в ответ на санкции?
— По моему мнению, это шаг неконструктивный, и он мало что дает, ведь в самом начале расчет был на то, что европейские фермеры понесут значительный ущерб, тем самым они окажут воздействие на свои правительства, и правительства стран Евросоюза, скажем, могут изменить свою позицию в отношении антироссийских санкций. Но этого не случилось.
Не случилось, как мы недавно узнали, еще и потому, что за этот год Евросоюз не только не потерял от наших контрсанкций, но он смог нарастить даже продовольственный экспорт в другие страны. В целом он нарастил экспорт на 5%. Спрашивается, какой тогда смысл, если мы в целом никакого ущерба, никакого урона Евросоюзу не нанесли, значит, никакого политического эффекта, который мы ожидали, на который мы надеялись, мы не получили.
В то же время наш потребитель от этого понес очевидные потери, сколько бы ни говорилось у нас о перспективах и благах импортозамещения, от этого мы можем получить действительно какие-то позитивные результаты не скоро, но реальные негативные эффекты мы уже получили в виде роста цен, в виде инфляции и в виде ухудшения качества продуктов, о чем говорилось и на правительственном уровне в последние дни.
Это совершенно очевидный факт, поэтому, суммируя все это, вправе задаться вопросом, каков смысл сейчас в продолжении этих санкций и расширении их на новые страны.
— Как вы считаете, российские власти смогут когда-то публично признать, что эти контрсанкции не действуют, и европейские фермеры не несут никаких убытков в связи с ними?
— Я думаю, что в правительстве есть такая информация, и есть мнение за то, чтобы как-то сворачивать эти контрсанкции. Кстати, такие предложения высказывались еще, я помню, с конца декабря и в январе в ходе Гайдаровского форума, где участвовали и экономисты, и члены правительства. Там такие мнения высказывались. Но, похоже, в данный момент все-таки какие-то политические мотивы превалируют, поэтому мы и принимаем такое решение.
— В общем, да, либеральные экономисты всегда высказывают какие-то свои оценки, выносят на неких форумах, но ведь это же не отражается на государственной политике?
— Нет. Там участвовали не только либеральные экономисты, там участвовал, скажем, и премьер-министр, и министр финансов, и министр экономического развития, все они там участвовали. Они тоже каким-то образом признавали тот факт, что контрсанкции не достигают желаемого политического эффекта, а экономически очевиден совершенно негативный эффект.
Провозгласив курс на импортозамещение, естественно, было бы наивно ожидать, что результаты мы получим через несколько месяцев. Такого не бывает.
Чтобы наши аграрии запустили производство каких-то новых продуктов, вырастили урожай, скот чтобы вырос, нужны годы. Еще для этого нужны закупки нового оборудования и прочее. То есть эффект от импортозамещения не происходит в течение даже полугода или года. Для этого нужно много времени.
— Алексей Павлович, можно ли всерьез говорить о каких-то эффективных контрмерах, если речь идет об Албании, Исландии, Лихтенштейне? Какие товары мы получаем из этих стран? На ум приходит только исландская сельдь, что-то еще?
— Во-первых, я не думаю, что для тех стран, которые вы назвали, российский рынок является главным рынком. Например, для Украины российский рынок имеет большое значение, поэтому любые ограничения в торговле с Украиной сильно бьют по экономике Украины. Но если говорить об Албании, об Исландии, то, я цифры не знаю, но я уверен, что Россия занимает какие-то единицы процентов во внешнеторговом обороте этих государств. Поэтому вряд ли они от этого понесут серьезный ущерб.
— Давайте об Украине поговорим. Насколько велика вероятность вступления в силу документа об экономической ассоциации страны с ЕС? Ведь от этого Москва отталкивается, пугая Украину контрсанкциями. Если эта ассоциация случится, то тогда и санкции вступят в силу.
— Экономическая часть или точнее, если говорить о соглашении о зоне свободной торговли между Украиной и ЕС, должна вступить в силу с 1 января 2016 года, причем отсрочка на год произошла, собственно, по нашей просьбе, по нашей настоятельной просьбе. Мы говорили, что надо урегулировать еще целый ряд вопросов, и это действительно так. Украина является членом целого ряда соглашений, целый ряд, их порядка 400 в рамках СНГ. Примерно 40 из них являются весьма-весьма чувствительными. Нужно было время, чтобы выяснить, в какой степени Украина сможет выполнять взятые на себя обязательства в рамках этих соглашений внутри СНГ, вступая в зону свободной торговли с Евросоюзом.
Естественно, это время, год, достаточно для этого. Насколько я понимаю, обе стороны были настроены конструктивно, чтобы снять все вопросы по данной теме. И поэтому выступать с угрозами, что если это вступит все-таки, то мы применим какие-то санкции, мне кажется, для этого нет оснований. Мы же уже договорились, что мы решаем нерешенные вопросы в течение этого года. Соглашение между Украиной и Евросоюзом вступает в силу с 1 января 2016 года. Я не слышал о том, что мы еще раз поменяли свою позицию принципиально, и мы вообще не хотим, чтобы эта часть вступала в силу.
— Да, это очень странная история. Может быть, мы как-то неправильно толкуем эти слова, которые были произнесены Дмитрием Медведевым?
— Возможно. По крайней мере, такая договоренность была совершенно четко достигнута, что на год происходит отсрочка вступления в силу. Документы все подписаны. Украинская сторона и Евросоюз согласились под нажимом, можно сказать, Москвы отсрочить вступление в силу соглашения на год.
— Да, это публичная информация, все это было в новостях, все это прекрасно знают.
— Конечно. Еще раз вносить изменения сюда было бы странно, мягко говоря.