В Таганском районном суде продолжаются слушания дела о покраске звезды высотки на Котельнической набережной. Суд закончил допрашивать свидетелей защиты. До приговора осталось совсем немного.
Фото: Глеб Щелкунов, Коммерсантъ / купить фото
Напомним, 20 августа 2014 года украинцу Павлу Ушевцу и петербуржцу Владимиру Подрезову удалось забраться на крышу 176-метровой высотки, вывесить там желто-голубое полотнище размером 3х6 м, а также выкрасить в голубой цвет верхнюю часть золотой звезды, венчающей шпиль здания. Тогда же четверо бейсджамперов совершили прыжок с крыши того же здания.
По итогам инцидента были задержаны 33-летний Александр Погребов, 26-летний Алексей Широкожухов, а также 26-летняя Евгения Короткова и 27-летняя Анна Лепешкина. В отношении них было возбуждено уголовное дело по ч. 2 ст. 214 УК РФ (вандализм; до трех лет лишения свободы). Позднее был задержан 19-летний Владимир Подрезов, а в деле появилось обвинение еще и по ч. 2 ст. 213 УК РФ (хулиганство по предварительному сговору или группой лиц; до семи лет лишения свободы). Первые четыре подозреваемых до суда находились под домашним арестом, а Владимир Подрезов — в следственном изоляторе.
Первой на заседании в пятницу была допрошена единственная еще не дававшая показаний обвиняемая — беременная Анна Лепешкина. В основных чертах ее рассказ повторял истории остальных обвиняемых, что в акции не было политических мотивов: виновной себя она не признает, в политических акциях никогда в жизни не участвовала. Практически слово в слово повторяется и история злополучной ночи: хотели прыгнуть с ТЭЦ на Волгоградском проспекте, не прошли охрану, из двух пригодных для прыжка зданий неподалеку выбрали высотку на Котельнической набережной. Также Анна Лепешкина рассказала, что после задержания подвергалась психологическому давлению: допрашивавшие ее оперативники центра «Э» убеждали ее, что все остальные уже дали показания и сядет в таком случае одна она.
Далее суд начал слушать свидетелей защиты. Характеристики, данные ими обвиняемым, также не отличались разнообразием: все увлеченные спортсмены, никогда никакую политику не обсуждали, жизни без прыжков себе не представляют. Заслушанные бейсджамперы, например Дмитрий Вихренко и Николай Воропаев, подтвердили и оглашенную ранее теорию парашютного дела: прыгают всегда на рассвете, всегда с камерами, заранее объект для прыжка спланировать невозможно, а «идеальный прыжок — тот, о котором никто не знает».
Владимир Симонов — руководитель Александра Погребова, с которым тот работает больше десяти лет,— рассказал, что Погребов пришел к нему «совсем пацаном», он наблюдал его становление и взросление. Господин Симонов также отметил, что с Александром Погребовым он пытался говорить и о политике, но «в этом Александр совсем не силен». Более того, брат Погребова — ветеран боевых действий в Чечне и Южной Осетии, что всегда являлось гордостью для Александра, и господин Симонов просто не может себе представить его идущего против России.
После выступления родителей и родственников обвиняемых прокурор неожиданно попросил допросить следователя Криворотова, которых возглавлял следственную группу с декабря 2014 года. Тогда в деле появились материалы дополнительных допросов фигурантов Подрезова и Ишутина, где они впервые сообщают о якобы привлеченных к акции парашютистах. При этом Владимир Подрезов в ходе прошлого заседания заявил, а сегодня подтвердил, что протокол был им написан под диктовку следователя, сам он ни про каких бейсджамперов не говорил и такой информацией не обладает.
В ходе же сегодняшнего заседания сторона защиты пыталась выяснить у следователя, каким же образом он получил ходатайство Владимира Подрезова о дополнительном допросе, ведь на нем нет даты и отсутствуют пометки, свидетельствующие о прохождении через почту СИЗО. Господин Криворотов сначала настаивал на получении ходатайства через почту, но после предъявления листа с действительно отсутствующими отметками сказал, что «не помнит», как оно у него оказалось. Владимир Подрезов же вновь уточнил, что следователь пришел к нему в изолятор и сам написал данное заявление.
На этом исследование доказательств заканчивается, и судья Орлова объявляет перерыв до понедельника, 31 августа, когда запланировано начало прений.