Прощание с основателем РГГУ Юрием Афанасьевым прошло в четверг в полдень в Сахаровском центре на берегу Яузы. Церемония была немноголюдной и от этого еще более печальной.
Фото: Коммерсантъ / Глеб Щелкунов / купить фото
Фото: Коммерсантъ / Глеб Щелкунов / купить фото
Фото: Коммерсантъ / Глеб Щелкунов / купить фото
Фото: Коммерсантъ / Глеб Щелкунов / купить фото
Фото: Коммерсантъ / Глеб Щелкунов / купить фото
Фото: Коммерсантъ / Глеб Щелкунов / купить фото
Фото: Коммерсантъ / Глеб Щелкунов / купить фото
Фото: Коммерсантъ / Глеб Щелкунов / купить фото
Зал Сахаровского центра в какой-то момент показался слишком маленьким для собравшихся: он как-то сразу заполнился, и подходившим от метро приходилось толпиться в дверях. Потом оказалось, что места в зале достаточно, просто пришедшие проститься с Юрием Афанасьевым старались не создавать неудобств друг для друга и держаться на приличествующей дистанции от заваленного живыми цветами гроба. Для тех, кому места в зале все же не хватило, наружу вынесли колонку, чтобы им было слышно выступавших, но к этому моменту на неярком осеннем солнце у входа оставались лишь несколько хорошо знакомых друг с другом людей, которые уже побывали внутри и теперь пользовались печальным поводом, чтобы перекинуться парой слов.
Панихиду вел профессор ВШЭ Владимир Рыжков, передавая слово от коллег господина Афанасьева по университету его друзьям и однокурсникам, от них — соратникам по политической борьбе 1989–1991 годов, от них — правозащитникам и гражданским активистам, а от них снова друзьям. В списке выступавших, похоже, оказалась едва ли не треть пришедших. РГГУ представлял его нынешний ректор Ефим Пивовар, который занял эту должность в 2006 году, после того как Юрий Афанасьев перестал быть президентом университета. Господин Пивовар вспоминал об удивительной атмосфере ожидания перемен к лучшему и о настроении людей, которые буквально делали эти перемены своими руками в Московском городском историко-архивном институте в самом конце 1980-х годов. Он рассказывал, как Юрий Афанасьев с группой единомышленников создавал новый университет, проект которого был первоначально предложен еще Михаилу Горбачеву. Действующий ректор уверен, что РГГУ и сейчас остается таким же, каким он был задуман и создан. Но хотя автобусы для сотрудников РГГУ с желающими почтить память основателя организованно отбыли утром от подъезда главного корпуса университета, нельзя сказать, что ими воспользовалось все университетское руководство. С господином Пивоваром приехали, конечно, и преподаватели, и руководители, но из высшего начальства был, кажется, только сам ректор. Он колебался некоторое время, открывать ли ему синюю папку с телеграммами соболезнования, и в конце концов решил все же открыть, но читать так и не стал, пообещав опубликовать все поступившие послания на сайте университета. Из представителей власти телеграмму прислал губернатор Воронежской области Алексей Гордеев.
Среди гостей действующих представителей власти видно тоже не было, хотя нельзя сказать, что Юрий Афанасьев не имел уж совсем никакого отношения к созданию той России, в которой сегодня есть много престижных и ответственных государственных должностей. Российскую политику представляли на панихиде молчаливый Григорий Явлинский и председатель «Яблока» Сергей Митрохин, бывший госсекретарь Геннадий Бурбулис и бывший вице-премьер Олег Сысуев. Господин Бурбулис сказал несколько прочувствованных слов о том, как он надеется, что в университетском пространстве, которое создавал Юрий Афанасьев, вопреки всему продолжит работать «реактор свободы», а господин Сысуев признал, что страна у нас получилась все-таки совсем не такая, какой ее хотелось видеть ее создателям. «Простите,— просто сказал он.— И прощайте!»
Горше всех говорил, наверное, адвокат Генри Резник, который напомнил собравшимся сказку Евгения Шварца о драконе и поставленный по ней фильм Марка Захарова. Самое сложное, сказал господин Резник, это пережить зиму, которая наступает после того, как дракон тоталитаризма повержен, но уже бегут по улицам дети с драконовыми воздушными змеями. Зима будет долгой, и те, кто хотел бы продлить ее, охраняя свою власть, уже приходят в школы и университеты со своей искаженной картиной патриотизма и своим мракобесием. «Надежды на то, что однажды эта зима кончится, нет,— сказал Генри Резник и поправил себя: — Нет, мы не должны ее терять».
Люди, бывавшие в гостях у Юрия Афанасьева в последние несколько лет, говорят, что, хотя энергии ему по-прежнему было не занимать, надежды на победу над агрессивно-послушным большинством, которое он разглядел еще в составе Верховного Совета СССР созыва 1989 года, у него почти не оставалось. То, что желающих проститься с ним во всей Москве набралось только на скромный зал Сахаровского центра, пожалуй, подтвердило беспощадную точность его оценок. Неагрессивное меньшинство в четверг в сахаровском центре оказалось таким крошечным, что было похоже, что это собралась одна семья. Однако в ней оказалось полно совсем молодых людей. И солнце пригревало, и президент ГМИИ им. Пушкина Ирина Антонова приглашала в музейный центр РГГУ всех, кто не успел побывать там с 1998 года,— и в конце концов можно было согласиться считать, что все еще только начинается.