1 октября в силу вступает закон о персональном банкротстве. Много ли людей захотят воспользоваться нововведением? Зачем нужен данный закон? Эти и другие вопросы ведущий «Коммерсантъ FM» Анатолий Кузичев и экономический редактор журнала «Деньги» Максим Кваша обсудили с финансовым омбудсменом Павлом Медведевым в рамках программы «Действующие лица».
Финансовый омбудсмен Павел Медведев
Фото: Петр Кассин, Коммерсантъ / купить фото
А.К.: Сколько народу воспользуется законом, который вступает в силу 1 октября?
П.М.: Есть очень приблизительные оценки — от 400 до 500 тыс. руб. Действительно, этот закон дает надежду на остановку накручивания пени и штрафов, но обращаю внимание на то, что закон неудачно назван законом о банкротстве физических лиц. Его надо было бы назвать законом о реструктуризации. Большая часть текста посвящена именно этой проблеме. Я надеюсь, что закон обеспечит реструктуризацию долга в тех случаях, когда это принципиально возможно.
А.К.: А скажите, принятие этого закона необходимо с точки зрения общегуманистической философии или каких-то конкретных экономических обстоятельств? По результатам нашего голосования в группе «В Контакте», «Да, собираюсь воспользоваться этим законом» — 24%, и «Нет, не собираюсь» — 76%.
М.К.: Очень много.
А.К.: Так по общегуманистическим соображениям или это экономическая нужда?
П.М.: Безусловно, общегуманистические соображения руководили теми людьми, которые писали этот закон, но это абсолютно прагматический закон. Сейчас, если человек набрал столько долгов, что не может расплатиться, например, зарплата упала, работу потерял, он находится в тупике. С точки зрения современного законодательства до 1 октября он должен по гроб жизни, а если он кому-то передал наследство, то тоже в бесконечность уходит долг, но это же абсурд, для юридических лиц ничего похожего нет. Почему для физических лиц, которых мы обычно стараемся защитить как слабую сторону в экономических отношениях, почему такой естественной вещи для физических лиц нет, как возможность поставить точку?
С другой стороны, почему это прагматический закон? Потому что и для кредитора ситуация абсурдна. Что он сейчас делает? Он ждет у моря погоды, накручивая эти самые пени и штрафы, загоняет своего должника в угол, и из этого угла ему должник кричит: «Ах так! Вообще не буду платить!». Если реструктуризация произведена, то хоть что-то получит кредитор, а часто получит очень близко к тому, что он должен был бы получить по первоначальному договору. Но почему же такое рациональное действие не предпринять?
А.К.: Мы с Максимом Квашой обсуждаем статью под названием «Человек-банкрот. История одного долга», и там очень подробно коллеги из «Денег», скрупулезно рассматривают историю семьи, которая попала в эту, говоря красивыми литературными журналистскими штампами, финансовую кабалу от какого-то банка. Он, к счастью, здесь не называется, делаются выводы по ходу статьи, послушайте. Первые три правила, которые предлагают журналисты «Денег», я вам расскажу, а вы скажите, по поводу последнего из них, согласны ли вы. Правило первое — не стоит недооценивать «черного лебедя» — понятно, что имеется в виду.
П.М.: Нет, подождите, это звучит таинственно, кто такой «черный лебедь»?
М.К.: «Черный лебедь» — это внезапные риски.
А.К.: Внезапные риски. Ольга говорит, откуда я могу знать, что доллар будет столько-то стоить, это что же, война должна была произойти? Мне тогда, говорит она, это казалось диким. Но это произошло — «черный лебедь». Итак, правило первое: не стоит недооценивать «черного лебедя». Правило второе: не играйте на Forex, если вы не профессионал. Это в расширительном смысле тоже понятно. Внимание, правило третье: надейтесь только на себя, государство вряд ли поможет. Согласны со всеми тремя правилами?
П.М.: По поводу Forex, это для меня далекий вопрос, в течение этого года я получил десять жалоб. И в основном жалобы-то поступают от значительно более простодушных людей, которые слова-то этого не знают. И по моим представлениям, закон о банкротстве физических лиц в основном для этих более простодушных людей.
А.К.: О! Это закон для простодушных людей.
П.М.: Более простодушных. Но обращаю внимание, что не для всех простодушных. Дело в том, что вы меня спросили, сколько граждан обратится к этому закону, значит, я сказал, что оценка 400-500 тыс., а граждане, у которых маленькая задолженность, меньше 500 тыс. руб., которым нужна реструктуризация, а может быть, и банкротство, их 4,5 млн. Так что нужен еще один закон для совсем уж простодушных людей – закон о финансовом уполномоченном, который мог бы обеспечивать защиту этих граждан.
А.К.: А есть в планах такой закон?
П.М.: Этот закон в первом чтении принят, и я надеюсь, что в скором времени будет принят во втором. Неделю тому назад, на совещании в Центральном банке руководители Центрального банка, все как один высказались в пользу этого закона. Там были представители правительства, которые тоже были за этот закон, я, грешный, тоже пытался защитить этот закон. Я думаю, что в скором времени будет полностью он принят.
М.К.: Во-первых, вам не кажется, что вместо или вместе с законом о финансовом уполномоченном, о котором вы говорите, имело бы смысл вводить какую-то квалификацию для людей, какой-то, может быть, квалификационный экзамен для людей, которые обращаются в банк за кредитом, особенно за кредитом на маленькие суммы, для людей не слишком дееспособных.
П.М.: И правительство, и Центральный банк сейчас предпринимают усилия, и, кажется, уже достигнуты некоторые договоренности, после которых эти усилия станут эффективными, о таком широком финансовом образовании граждан. Я думаю, что только в такой форме вашу эту мечту можно реализовать.
М.К.: Я не столько про финансовое образование, сколько просто про частичное поражение в правах недееспособных людей.
А.К.: На каком основании?
П.М.: Нет, ну а как определить людей?
А.К.: Основание-то какое, Максим?
М.К.: Мы же не будем продавать кредитный договор человеку, который не умеет читать?
П.М.: Неизвестно, почему, а как вы проверите?
А.К.: Почему, это законом не запрещено, а почему нельзя?
М.К.: Потому что, расписываясь за текст кредитного договора, человек расписывается за то, что он прочитал его и понял.
А.К.: Но ты можешь нанять человека, он тебе прочтет, какие проблемы?
П.М.: Нет, это необязательно, во-первых, во-вторых, у кредитора руки развязаны, он не обязан по нашему законодательству выдать кредит. Кредитор должен думать, и в последнее время Центральный банк кредиторов побуждает думать, потому что неприятности возникают, если раздавать кредиты направо и налево.
М.К.: Хорошо, моя провокационная идея не прошла, тогда другой вопрос, вот вы сказали, что вы видите главным образом гуманистический смысл. Вам не кажется, что после закона о банкротстве банки станут более ответственно подходить к выдаче кредитов, когда наткнуться на убытки, например?
П.М.: Я очень на это надеюсь, хотя я думаю, что как раз закон о банкротстве и несколько сдержит нарастание убытков, которые сейчас растут очень быстро, из-за того, что он до некоторой степени рационализирует отношения, которые сейчас загнаны в тупик.
М.К.: О, это важно, спасибо.