|
"Дрязги дискредитируют единоборства" |
 |
— Как получилось, что сразу несколько человек, которые в дальнейшем дали толчок развитию карате в России, учились вместе?
— Просто случайность. Я долго занимался боксом, был неоднократным призером Москвы, потом на первенстве Союза у меня был нокаут, причем достаточно тяжелый. Пришлось надеть очки и расстаться с боксом. Я поступил в Автодорожный институт, где и познакомился с Лешей Штурминым. Это было в 1968 году. Моим первым учителем был Володя Ковалев, с которым я познакомился там же. Как-то Леша показал мне и Ковалеву совершенно непонятно откуда перепечатанный учебник по карате. Мы стали заниматься, а уже потом Ковалев меня вывел на японца Сато, который учился в Университете дружбы народов. Потом я занимался у голландца. Ну и пошло-поехало. В соревнованиях я никогда не участвовал — ведь они начались только в 1977 году. В них участвовали более молодые ребята, к тому же сказывались последствия нокаута. Но я подготовил многих: например, мой ученик Володя Малахов был чемпионом России. Сейчас у меня четвертый дан по карате и второй дан по айкидо.
— Вы также организовали первую в России коммерческую школу карате. Как это произошло?
— Это было в 1971 году, школа находилась в Тушине. В самом начале у меня занимались 10 человек, через два месяца — 20, где-то через полгода стало порядка 150. Такая популярность, возможно, объяснялась тем, что я подходил к делу с практической стороны. У меня все-таки была боксерская базовая техника, уже на нее я накладывал карате. В итоге получилась реальная техника, которая хорошо подходила не только для спортивных, но и прикладных целей.
— Сколько стоило обучение? Сколько вы зарабатывали?
— Сначала обучение стоило 7 рублей в месяц. В 73-м ставка поднялась до 10 рублей, в 75-м — до 15, в 77-м — до 25. 30% мы платили физруку школы за аренду зала, но все равно оставалось больше тысячи рублей в месяц.
— Но по тем временам это были огромные деньги! Ни в чем себе не отказывали?
— Отказывал во всем. Денег было много, но как-то так получалось, что они тратились на группу: у кого-то кто-то заболевал, оборудование, амуниция. Я деньгами только распоряжался, это была даже скорее не школа, а клан с общей кассой. Такая же взаимопомощь внутри клана существовала во многих других школах, у Штурмина например. А у Саши Танюшкина вообще был даже не клан, а настоящая семья. Великий мастер, многих людей вокруг себя собрал.
— Тысяча рублей в месяц — это был предел?
— У некоторых было и по 5 тысяч, и больше. В общем, это была отличная возможность озолотиться, только не все ее использовали. Огромные деньги крутились в подпольных коммерческих боях без правил. Сразу договаривались: или до первой крови, или до очень серьезной травмы. Некоторые договаривались до летального исхода. Каратисты дрались, цеховики развлекались, делали ставки. В то время это было почище, чем карточная игра.
— Летальных исходов было много?
— Они были. Я, правда, не знал точно всей этой механики, но, очевидно, были какие-то договоренности с отделениями милиции, потому что они на это смотрели сквозь пальцы.
— Какие были ставки?
— 10 тысяч рублей было в порядке вещей. Уже много позже Саша Чибисов реализовал идею тотализатора на законных основаниях. В 1992-1994 годах у него был вполне легальный "Банзай-клуб", где велись "бои без правил" и можно было ставить деньги на бой. Посетители сидели за столиками около ринга. Причем была возможность за деньги выставить на бой своего бойца. Этой возможностью часто пользовались новые русские, которые желали испытать своих телохранителей в деле. Потом на телохранителей было жалко смотреть. Но до серьезных травм дело не доходило. Несмотря на то что, как я сказал, это называлось боями без правил, у Чибисова были очень жесткие ограничения, то есть куда нельзя наносить удар и так далее.
— Сегодня можно заработать на единоборствах?
— Деньги можно зарабатывать на всем, но на этом рынке пока существует ряд факторов, которые мешают это сделать. Во-первых, платежеспособность населения. Во-вторых, поведение самих федераций и школ, их отношение друг к другу. Все друг другом недовольны, многие друг друга хулят, и эта атмосфера мешает становлению рынка, эти дрязги дискредитируют единоборства. Ведь если б дрязг не было, люди бы с большей охотой шли в школы. В-третьих, расплодилось очень много мелких полуподпольных школ, которые не входят ни в одну из федераций и где преподает вообще неизвестно кто. Люди опять же видят низкий уровень инструкторов и охладевают к идее заниматься тем или иным единоборством. Большая беда всех школ восточных единоборств и в том, что заработная плата тренера зависит от числа учеников: чем больше учеников, тем больше зарплата тренера, но тем меньше отдача от тренера каждому ученику. То есть деньги у нас пытаются зарабатывать только на преподавании, в то время как рынок различных дополнительных услуг сегодня абсолютно не развит. Я говорю о продаже атрибутики, учебных материалов и т. д. А вот если коммерческие проекты вокруг этой сферы появятся, то и деньги, возможно, будут.