Президент благотворительного фонда "Волонтеры в помощь детям-сиротам" Елена Альшанская рассказала Ольге Алленовой, почему в органах опеки и попечительства должны работать профессионалы.
Фото: Павел Кассин, Коммерсантъ / купить фото
Почему в органах опеки часто встречаются непрофессиональные люди?
Долгое время у нас в стране сотрудникам органов опеки не предъявлялось каких-то профессиональных требований, кроме знания законодательства по теме и процессуальных вещей, связанных с работой. Но вообще, у нас нет такой специальности, в вузах не обучают на сотрудников органов опеки, так что люди, которые вершат судьбы других людей, приходят на эту работу совершенно неподготовленными. То есть они обладают невероятно высокой степенью ответственности, они разлучают или соединяют людей, а никакой специальной, профессиональной подготовки у них нет. И у них нет знания психологии, особенностей социальной работы. И у них нет знания всевозможных социальных инструментов, позволяющих оценить ситуацию, оценить угрозу жизни ребенка в семье или уровень привязанности ребенка в семье. Есть, конечно, какие-то методические рекомендации, опросники, но такую сложную тему человеку без профессиональной подготовки не освоить по одной лишь инструкции. Безусловно, встречаются прекрасные и увлеченные специалисты, которые любят свою работу и занимаются самообразованием, но это дело случая.
Органы опеки это административные структуры. Их задача — это прежде всего принятие решений. Но при этом у нас в стране они выполняют практическую работу, делают оценку ситуации в семье. Не может один орган, без профессиональной помощи множества других служб, быть такой карающей десницей, принимающей решение, кому жить со своими детьми, а кому жить с чужими детьми. Здесь должна быть очень серьезная, слаженная профессиональная работа многих компетентных специалистов и служб, потому что решается судьба человека. Этой системы у нас нет.
У нас только в прошлом году были приняты некоторые профессиональные стандарты, в том числе для сотрудника органов опеки, для социального работника, и они предполагают достаточно серьезный объем знаний, в том числе по психологии. Но я не знаю никаких серьезных вузов, где есть программы, которые соответствовали бы этим профстандартам. Это большая проблема — профессиональная подготовка таких специалистов.
И самая главная проблема. Сама система устройства ребенка, если на него обратили внимание органы опеки, у нас совершенно неправильная. Если ребенок попал в детский дом, нет никакой серьезной работы по восстановлению семьи. И либо семью со временем лишают прав, либо ребенок зависает на долгие годы в подвешенном состоянии, либо он возвращается в семью, где никакие проблемы не решены, а значит, возможно повторное изъятие. У нас легко лишают родительских прав. Куда легче, чем где-либо в мире. И ограничение прав у нас всегда связано с тем, что ребенка помещают в детский дом. Хотя ограничение не должно означать обязательную разлуку.
В случае изъятия ребенка из кровной или приемной семьи стороны всегда говорят об интересах ребенка. Кто и как учитывает эти интересы ребенка?
У нас нет никакого механизма учета интересов ребенка, потому что это понятие нигде не раскрыто, и каждый трактует его в своих целях. В законе прописана необходимость учета мнения ребенка с десятилетнего возраста, такое мнение может быть заслушано в суде. Но мнение ребенка и интересы ребенка — не одно и то же. У ребенка может быть мнение, что он должен питаться одним мороженым, например. Мировая тенденция такова, что ключевым фактором, определяющим интересы ребенка, является долговременная привязанность, устойчивые, долговременные отношения с взрослыми.
Из конфликтной ситуации, когда кровная и приемная семьи спорят из-за одного ребенка, есть выход?
Если мы говорим о конкретной ситуации в Омске, то эту ситуацию создали сами местные органы опеки. Во-первых, не известно, были ли исчерпаны все варианты помощи кровной маме до лишения ее прав. А потом, если ребенок столько лет прожил в приемной семье, к ней привязался, то нельзя просто так брать и вырывать его из его жизни. Восстановление мамы в правах не означает автоматически, что дети должны вернуться в семью,— это очевидно. Да, у мамы возникают какие-то отношения, обязанности и права по отношению к детям. Но вопрос о проживании должен был рассматриваться отдельно и в интересах детей, которые с младенчества были воспитаны опекунской семьей и привязаны к этой семье. Возможно, стоило бы оставить их там проживать, а с кровной мамой выстроить коммуникацию с привлечением компетентных, прошедших специальное обучение людей. Чтобы дети с мамой общались, постепенно выстраивали контакт. И потом уже, когда пройдет несколько лет, можно было бы уже говорить о том, что в этой ситуации дети принимают решение вернуться к кровной маме или остаться у мамы приемной.
Может быть, вообще изначально было ошибкой выдергивать детей из кровной семьи. Но раз уже такая ситуация создана взрослыми, они не могут просто так ее разрушить, а дети не должны страдать из-за действий взрослых. Взрослые несут ответственность за созданную ими ситуацию. Но у нас вся система устроена так, что она вообще не учитывает интересы ребенка.