От словесных заявлений о возможности внедрить в России такой инструмент урегулирования споров о манипулировании и инсайде, как "сделка с регулятором" — замена юридической ответственности за нарушения штрафом,— ЦБ переходит к действиям. В ближайшее время эта тема будет зафиксирована в стратегических документах Банка России. Такая норма сейчас действует во многих западных юрисдикциях, однако ее реализация на российском рынке потребует серьезного изменения действующего законодательства.
Фото: Павел Кассин, Коммерсантъ / купить фото
О том, что идея реализовать на российском рынке такой инструмент, как "сделка с регулятором", будет прописана в находящейся на заключительном этапе подготовки "Стратегии развития финансового сектора", рассказали "Ъ" несколько источников, знакомых с ситуацией. Этот документ, по данным "Ъ", может быть обнародован в ближайшем будущем. Таким образом, от внутренней дискуссии о целесообразности введения в России этого инструмента (по данным "Ъ", концептуально внутреннее согласие в ЦБ по этому вопросу достигнуто), активно используемого на Западе для разрешения споров об инсайде и манипулировании, Банк России переходит к следующему этапу — публичному обсуждению этой идеи. До сих пор документально данная тема нигде не фиксировалась и лишь изредка звучала в отдельных выступлениях представителей регулятора. После появления ее в "Стратегии развития финансового сектора" Банк России еще на шаг приблизится к практической реализации этой идеи. Следующим этапом, по идее, должна стать разработка поправок к законодательству (о Центральном банке, манипулировании и инсайде и, возможно, КоАП и др.), которые бы создали почву для заключения соглашений с регулятором на практике.
Необходимость такой практики связана с трудностями, которые сопутствуют доказательству вины подозреваемого в манипулировании и инсайде. Как правило, расследования по фактам манипуляции рынками длятся годами. В суды такие дела попадают редко. Сделки с регуляторами особенно распространены в США и Великобритании. Компании нередко договариваются с регуляторами о выплате определенной суммы, обычно более низкой, чем штраф, который мог бы быть назначен в обмен на прекращение действий против них.
В ноябре 2013 года банк JP Morgan договорился с Министерством юстиции США о выплате $13 млрд. Договорившись с регуляторами о денежной компенсации, JP Morgan добился прекращения расследования властей США махинаций с ценными бумагами во время кризиса. В марте нынешнего года Bank of America согласился заплатить $9,5 млрд в обмен на прекращение расследования со стороны американского Федерального агентства жилищного финансирования (FHFA). Речь шла о расследовании продажи банком высокорисковых ипотечных облигаций в США в 2005-2008 годах, что привело к усугублению ипотечного кризиса. В общей сложности за несколько лет претензии FHFA урегулировали почти два десятка банков, заплатив в общей сложности более $20 млрд. Несколько банков достигли досудебного соглашения с регуляторами и по делу о манипулировании ставками LIBOR и EURIBOR. Так, в апреле Deutsche Bank договорился с регуляторами США и Великобритании о выплате $2,5 млрд.
Опрошенные "Ъ" участники рынка признали, что слышали о готовящемся нововведении и в основном оценивают его позитивно. "Нередки ситуации, когда из-за технических накладок, экстренных решений регулятора или сбоев у организатора торгов возникает ситуация, при которой те или иные правила оказываются нарушенными. Действующая процедура, не учитывающая элемент умысла при совершении нарушения, требует от регулятора применения санкций, которые довольно сложно юридически оспорить",— говорит руководитель управления технической поддержки и эксплуатации торговых и учетных систем инвестиционного холдинга "Финам" Дмитрий Анциферов. При этом информация о таких санкциях, попадая в СМИ, вызывает у непосвященных впечатление, что те или иные профучастники ведут бизнес нечистоплотно или непрофессионально. Более того, в ряде случаев применение этих санкций влечет отзывы квалификационных аттестатов у менеджеров, что сильно затрудняет их дальнейшую профессиональную деятельность. "Существование согласительной процедуры, в которой могут быть рассмотрены все факторы, приведшие к нарушению, позволило бы избежать подобных казусов",— добавляет господин Анциферов. "Большая часть компаний будет пользоваться возможностью заключить сделку с регулятором",— считает генеральный директор ИК "Велес-Капитал" Алексей Гнедовский.
Процедура заключения сделки с регулятором идеологически напоминает процедуру сделки со следствием. Участник рынка, в отношении которого ведется расследование по факту использования инсайда или манипулятивной торговли, может предложить прекратить расследование. Это означает, что он признает факт нарушений и готов уплатить штраф. Регулятор принимает решение о том, готов он пойти на сделку или нет. Если нарушения будут признаны чрезмерными, участнику рынка будет отказано в процедуре.
Впрочем, несмотря на международный опыт и все описанные плюсы нового инструмента, дискуссия о его внедрении вряд ли буде простой. По словам юристов, основные риски — коррупционные. Собственно, этот же аргумент приводился, когда внедрялся инструмент сделки со следствием. Тем не менее они разрешимы, указывает партнер юридической фирмы "Некторов, Савельев и партнеры" Александр Некторов: "Коррупционные риски есть всегда. И это нормально. Главное, хорошо продумать процедуру принятия таких решений, чтобы их минимизировать". Например, сделки со следствием проходят под контролем суда. Еще один момент — инструмент сделки с регулятором работает тогда, когда к нему имеется интерес у рынка. А это возможно в случаях, когда штраф, который участник рынка платит в результате такой сделки, меньше, чем тот, что он бы уплатил при возбуждении дела о нарушении. В России сейчас штрафы по Кодексу об административных правонарушениях невелики (и для крупных компаний заметны лишь в отдельных случаях), а значит, существующую систему санкций тоже придется изменять. Тем не менее, по мнению господина Некторова, институт сделки с регулятором можно и нужно внедрять в России. "Общество, да и сам регулятор уже доросли до этого",— считает он.