В Турции в решающую фазу вступила подготовка к досрочным парламентским выборам. Их результаты определят будущее российско-турецких отношений, переживающих непростой период из-за разногласий по Сирии. Выборы должны положить конец масштабному политическому кризису, разразившемуся в Турции после утраты умеренными исламистами во главе с президентом Реджепом Тайипом Эрдоганом монополии на власть. А заодно показать, удалось ли Западу воспользоваться недавним охлаждением в отношениях Москвы и Анкары.
Фото: AP / Burhan Ozbilici
Фото: AP / Emrah Gurel
Фото: Reuters / Murad Sezer
Досрочные выборы в турецкий Меджлис пройдут на этой неделе. Для Партии справедливости и развития (ПСР), которой в течение последних тринадцати лет трижды удавалось формировать однопартийное правительство, однако утратившей большинство мест в парламенте по итогам выборов 7 июня, предстоящее голосование станет решающим.
Глава временного правительства, лидер ПСР Ахмет Давутоглу недавно заявил, что он и его соратники рассчитывают вернуть утраченные партией позиции, а вместе с ними и монополию на власть в Турции. В ПСР, похоже, всерьез настроены отбить перераспределившиеся минувшим летом в пользу оппозиции голоса и провести реставрацию собственной власти.
Напомним, по итогам июньских выборов партия господина Давутоглу получила 41% голосов — существенно меньше по сравнению с 2011 годом, когда она набрала 50%. Голоса у сторонников президента страны Реджепа Тайипа Эрдогана отняли представители прокурдской оппозиции в лице Демократической партии народов (ДПН) во главе с Селяхаттином Демирташем.
Объединив многих сторонников демократических перемен и представителей левых общественных объединений — именно они два года назад сумели поднять охватившее Турцию антиправительственное "движение сопротивления" — 7 июня ДПН прошла в парламент с результатом 13% и положила конец просуществовашей более десятилетия трехпартийной системе.
Голоса, отнятые у умеренных исламистов сторонниками господина Демирташа, а заодно и трехпроцентным (по сравнению с 2011 годом) ростом популярности националистов (Партия националистического движения Девлета Бахчели) стоили ПСР больших издержек. Последовавшие за этим бесчисленные попытки Ахмета Давутоглу договориться с оппонентами и создать коалиционное правительство ни к чему не привели, и власти были вынуждены объявить о проведении досрочных выборов. Голосование назначено на 1 ноября.
На прошлой неделе оппоненты господина Давутоглу предъявили ему серьезные претензии, выставив счет за попытки политизировать трагические последствия самого масштабного в истории Турции теракта. Он произошел 10 октября в центре Анкары и унес жизни по меньшей мере 102 человек. Вывод, что господин Давутоглу и его соратники попытались использовать последствия кровавой расправы над мирными жителями в собственных интересах, напрашивался сам — со слов премьера в интервью одному из телеканалов. "После террористической атаки тренд в поддержку ПСР продолжает расти, стремясь к результату 43-44%",— заявил глава временного правительства, намекнув, что теракт консолидировал жителей Турции вокруг власти.
Лидер второй по численности в парламенте Народно-республиканской партии (НРП) Кемаль Кылычдароглу не простил господину Давутоглу его слов. А наиболее жесткие оппоненты временного руководства страны и вовсе обвинили его в непосредственной причастности к подготовке теракта.
Поводом так думать послужили слухи, что из-за теракта власти якобы намереваются ввести в стране чрезвычайное положение. Оно позволило бы не просто отменить досрочные выборы, но и исключить саму возможность их проведения в течение года. Учитывая, что предвыборные рейтинги ПСР выглядели не слишком радужно, такой ход мог обеспечить временному правительству возможность, сохраняя страну в состоянии турбулентности, поправить собственное положение. Впрочем, эту информацию власти опровергли, гарантировав проведение досрочных выборов в намеченные сроки.
Обстоятельства событий 10 октября целиком не прояснились. В день трагедии на площади в одном из центральных районов турецкой столицы ее жители собрались на масштабную антивоенную акцию под лозунгом: "Мир, труд, демократия". Акция была организована в знак протеста против всплеска насилия из-за курдского конфликта на юго-востоке страны. Напомним, давнее противостояние с боевиками запрещенной в стране Рабочей партии Курдистана (РПК) вспыхнуло с новой силой минувшим летом, когда ряд турецких провинций вблизи границ с Сирией и Ираком захлестнула волна курдского террора. О перемирии в одностороннем порядке РПК объявила буквально за день до теракта в Анкаре.
В руководстве страны, ослабленном результатами июньских выборов, не стали упускать возможность воспользоваться активизацией РПК, чтобы решить собственные внутриполитические задачи. Президент страны Реджеп Тайип Эрдоган немедленно принялся демонизировать своих политических оппонентов в лице Селяхаттина Демирташа и его соратников по Демократической партии народов. Господин Эрдоган поставил под сомнение саму законность существования ДПН. При этом счет за активизацию курдских боевиков турецкий лидер выставил самим жителям страны в очень интересной форме. "Надо было голосовать за одну партию (имелась в виду ПСР в противовес ДПН) — тогда бы не было никакого терроризма",— провозгласил он в одном из телеинтервью.
Состав участников митинга, ставших жертвами атаки, напомнил движущую силу "движения сопротивления", начавшегося с мирных акций против вырубки парка Гези в Стамбуле, а затем перекинувшегося на другие города Турции. Это происходило летом 2013 года. Защитники Гези тоже были выходцами из профсоюзных и левых организаций, часто симпатизирующих умеренной курдской оппозиции.
Ответственность за события в центре Анкары на себя не взяла ни одна из террористических организаций. Спустя несколько дней власти объявили, что напали на след "Исламского государства" (ИГ; запрещено в РФ). На прошлой неделе следствие подтвердило свою приверженность именно этой версии.
По почерку атака в турецкой столице предельно напоминала трагические события 20 июля в городе Суруч в провинции Шанлыурфа недалеко от турецко-сирийской границы. Тогда при взрыве террориста-смертника во время похожего по настроениям митинга погибли 32 представителя курдских и социалистических организаций. Тот теракт как раз и спровоцировал небывалый за последнее время в стране всплеск курдского насилия. Лидеры наиболее радикальных ответвлений Рабочей партии Курдистана не поверили утверждениям Анкары о причастности ИГ к событиям в Суруче и в отместку за гибель своих соратников организовали акцию по расправе над двумя полицейскими в соседнем городе. После этого число столкновений между боевиками РПК и представителями правоохранительных органов стало расти в геометрической прогрессии.
В случае с последним терактом версия властей о следе ИГ вновь удовлетворила далеко не всех их оппонентов. Само упоминание ИГ в этом контексте вызвало у них не меньше критики, чем несоблюдение профильными ведомствами мер безопасности во время мирного собрания и последовавший за этим отказ отправить в отставку министров юстиции и внутренних дел. Лидер Народно-республиканской партии обвинил руководство страны не просто в ведении ошибочной политики на сирийском направлении и воюющих в Сирии исламских радикалов, а в открытом пособничестве им. Премьера Ахмета Давутоглу такие заявления не смутили: он пригласил обвинителя "выйти и предъявить доказательства". Доказательств у господина Кылычдароглу, впрочем, не нашлось.
Обвинения в лояльности ИГ и раньше раздавались в адрес турецкого руководства. Их предъявляли на Западе, уличая правительство Ахмета Давутоглу в нежелании пресечь на территории Турции поток мигрантов, тысячами устремляющихся воевать на стороне ИГ. В Анкаре в ответ объясняли, что уследить за каждым, кто переправляется на территорию Сирии через связывающую две страны 900-километровую границу, невозможно.
Не выдерживал критики оппонентов и отказ турецких властей поддержать в борьбе с ИГ жителей курдских районов на севере Сирии, когда те оказались под шквальным огнем со стороны исламских радикалов. Происходило это в непосредственной близости от сирийско-турецкой границы. В Анкаре тогда по-своему отреагировали на призывы о помощи. Ключевая политическая сила сирийских курдов, партия "Демократический союз" (ПДС), была объявлена турецким руководством крылом террористической РПК, а значит, угрозой одного уровня с ИГ.
Масла в огонь подлило заявление лидера парламентской прокурдской оппозиции Селяхаттина Демирташа о том, что в боях против ИГ в Сирии участвует его родной брат. После этого Демократическая партия народов окончательно попала в немилость — выглядело, будто чудо спасло ее от запрета участвовать в предстоящих выборах.
По данным соцопросов, опубликованных в середине прошлой недели, у ДПН есть шанс не просто сохранить 13-процентный результат по итогам летних выборов, но и побить собственный рекорд, набрав в этот раз все 14% голосов. Если эти замеры себя оправдают, озвученные главой правительства Ахметом Давутоглу планы добиться возвращения к однопартийному правительству и реставрировать монополию на власть окажутся маловероятными.
На фоне серьезных разногласий между Москвой и Анкарой по ситуации в Сирии, существующих едва ли не с самого начала вооруженного конфликта в этой стране, курдский фактор может лишь усугубить давние противоречия. В Анкаре и раньше выражали обеспокоенность упрочением связей между российскими властями и руководством сирийских курдов. Теперь же, когда Россия начала вооруженную кампанию против воюющих в Сирии исламских радикалов, до этого не исключив возможности привлечь курдское ополчение к участию в наземной операции под эгидой широкой антитеррористической коалиции, налаживание контактов между Москвой и руководством сирийской курдской автономии выглядит из Анкары более чем реальной угрозой.
Посол РФ в Турции Андрей Карлов в недавнем интервью "РИА Новости" опроверг ранее распространенную турецкой стороной информацию, что его специально вызывали в МИД Турции для получения разъяснений по факту якобы имеющих место поставок российских вооружений сирийским курдам.
Исключив саму возможность таких поставок, господин Карлов напомнил, что Россия (как и Совбез ООН), в отличие от Турции, не квалифицирует ни РПК, ни "Демократический союз" сирийских курдов в качестве террористических организаций. С представителями ПДС Москва, по словам дипломата, намерена вести переговоры по вопросу о будущем политического урегулирования в Сирии — в тех же рамках, что и с другими представителями оппонентов действующего президента страны Башара Асада.
Посетившие на прошлой неделе Россию для участия в переговорах в МИДе представители сирийской курдской автономии заявили "Власти", что поддерживают любые действия РФ против воюющих в Сирии исламских радикалов. "Мы готовы присоединиться к любой коалиции против ИГ,— заверила "Власть" сопредседатель "Демократического союза" Асия Абдалла.— Вопрос о том, кто будет возглавлять эту коалицию, Россия или США, для нас не так принципиален". Госпожа Абдалла при этом уточнила, что в отличие от Вашингтона Москва не выдвигала лидерам сирийского ополчения предложения подключиться к борьбе с ИГ на стороне российской коалиции.
Одновременно стало известно о планах руководства курдской автономии открыть в России официальное представительство Сирийского Курдистана. Знакомый с этими планами представитель курдской стороны пояснил "Власти", что они "могут быть реализованы уже в ближайшее время". Аналогичный офис Сирийского Курдистана существует только в одном месте — иракском городе Сулеймании.
Турецкий дипломатический источник "Власти" дал понять, что реакция Анкары на открытие такого офиса в России может оказаться крайне жесткой. До этого посол Турции в РФ Умит Ярдым предупреждал, что в руководстве страны всерьез озабочены возможностью сотрудничества "между отдельными государствами и сирийскими курдами" и "обсуждают этот вопрос не только с Россией". "Если поддержка будет оказываться курдам в том числе и со стороны США, Турция без промедления отреагирует",— заверил господин Ярдым.
По данным "Власти", к диалогу Москвы и сирийской курдской автономии все более активно подключаются представители Демократической партии народов из ближайшего окружения самого Селяхаттина Демирташа. Это может только лишь усилить претензии к Москве со стороны Анкары.
Посол РФ в Турции Андрей Карлов признал, что военная кампания российских ВКС в Сирии осложнила отношения между Москвой и Анкарой. Дипломат выразил надежду, что эти трудности не скажутся на экономических связях между странами и на ключевых двусторонних проектах — строительстве трубопровода "Турецкий поток" и возведении "Росатомом" атомной электростанции "Аккую" на берегу Средиземного моря.
Срывом договоренностей по двум этим проектам России до этого лично пригрозил Реджеп Тайип Эрдоган. Поводом для его резких заявлений послужило нарушение российской авиацией воздушного пространства Турции. Инцидент произошел в первые дни после начала бомбежек российскими ВКС позиций ИГ в Сирии.
Дальнейшие заявления обеих сторон на уровне профильных ведомств показали, что реализация обоих проектов продвигается в нормальном режиме, с поправкой на внутриполитическую ситуацию в Турции. В Москве понимают, что требовать от Анкары немедленного решения по "Турецкому потоку" на пороге предстоящих парламентских выборов не имеет смысла. "Вполне понятно, что в связи со сменой правительства нашим партнерам пока сложно принять на себя ответственность за реализацию тех или иных решений",— заявил недавно замминистра энергетики РФ Анатолий Яновский.
До конца загладить эффект от недавних угроз Реджепа Тайипа Эрдогана, пока, впрочем, не удалось. Реакцию господина Эрдогана "Власти" разъяснил бывший посол Турции в РФ, учредитель Совета сотрудничества тюркоязычных государств Халиль Акынджи. По его мнению, турецкий лидер, "как любой уважающий себя политик, в подобной ситуации обязан был продемонстрировать жесткую позицию".
Хотя РФ объяснила нарушение воздушного пространства Турции ошибкой навигации, направив в турецкую столицу военную делегацию высокого уровня, в турецких дипломатических кругах и после этого говорили, что Анкара не получила "всех необходимых разъяснений по целям опасных маневров, проводившихся российскими самолетами".
Возможность скрасить негативный эффект от недавней размолвки личным общением президентам РФ и Турции Владимиру Путину и Реджепа Тайипу Эрдогану до конца года представится дважды. Ожидается, что они проведут переговоры сначала на полях саммита G20 в Анталье 15 ноября, а затем в рамках заседания российско-турецкого Совета сотрудничества высшего уровня в конце декабря в Казани.
Посетить Россию в ноябре или декабре, по данным "Власти", может и оппонент турецких властей Селяхаттин Демирташ. Последний раз он был в Москве в декабре прошлого года, тогда программа его визита включала переговоры в российском МИДе.
В отличие от российской стороны, западные партнеры Турции, которых с Анкарой объединяет больше общих интересов в рамках возглавляемой Вашингтоном международной коалиции против ИГ, не стали откладывать общение с турецким руководством на поствыборный период.
За считаные недели до выборов широкий жест поддержки турецкому руководству в лице Реджепа Тайипа Эрдогана и Ахмета Давутоглу оказала канцлер ФРГ Ангела Меркель. Посетив Стамбул с однодневным визитом, она попыталась заручиться поддержкой турецкой стороны в охватившем Европу миграционном кризисе, в ответ гарантировав Турции более последовательную поддержку в давно забытом вопросе о переговорах по вступлению этой страны в ЕС.
История курдско-турецкого противостояния
Курды — один из крупнейших народов мира, не имеющий собственного государства. Всего в мире насчитывается более 30 млн курдов, из них в Турции проживает от 12 млн до 20 млн (16-27% населения страны). Этногеографическая область Курдистан занимает около 25% Турции (190 тыс. кв. км), еще около 250 кв. км располагаеется в Ираке, Иране и Сирии.
С конца 1960-х годов на фоне сепаратистской войны в Иракском Курдистане в Турции шел процесс формирования курдских партий и военизированных движений. К началу 1980-х годов их лидером стала Рабочая партия Курдистана (РПК) во главе с Абдуллой Оджаланом. В военном крыле РПК на данный момент насчитывается от 7 тыс. до 10 тыс. членов. Партия признана террористической рядом стран и организаций, включая Турцию и НАТО.
Датой начала вооруженного конфликта между властями и сепаратистами считается 15 августа 1984 года, когда РПК объявила о курдском восстании в Турции и развернула партизанскую войну в провинциях Хаккяри и Сирт, атакуя полицию и военных. В июле 1987 года в десяти провинциях на юго-востоке страны, где проживают преимущественно курды, был объявлен режим чрезвычайного положения, который полностью сняли только в 2002 году. Изначально целью РПК было создание суверенного государства, позже курды стали требовать автономии в составе Турции. Наиболее активная фаза боев РПК с силовиками пришлась на середину 1990-х годов. Сообщалось, что за пять лет на юго-востоке Турции было разрушено около 800 населенных пунктов. К концу 1990-х активность боевых действий пошла на спад, а в феврале 1999 года РПК лишилась своего лидера — Абдулла Оджалан был арестован и приговорен к пожизненному заключению. После этого РПК объявила одностороннее перемирие, однако вплоть до его окончания в 2004 году в боях погибло более 500 человек.
В июне 2004 года РПК объявила о втором курдском восстании, обвинив правительство Турции в нежелании вести переговоры. Боестолкновения продолжились, в том числе на территории Ирака, где в 2008 году турецкие военные провели крупнейшую операцию против РПК, убив более 230 бойцов. С 2006 года произошло несколько крупных терактов на турецких курортах, ответственность за которые взяла на себя лояльная РПК сепаратистская группировка "Соколы свободы Курдистана". В декабре 2012 года правительство начало переговоры с находящимся в заключении Оджаланом, после чего в марте 2013 года было объявлено новое перемирие для объединения усилий по борьбе с радикальными исламистами. 25 июля 2015 года, после бомбардировок турецкими ВВС позиций курдов в Ираке, РПК объявила о начале третьего курдского восстания.
Всего с 1984 года в курдско-турецком конфликте погибло более 45 тыс. человек. Эксперты оценивают ущерб экономике Турции в $300-450 млрд.
Парламентские расклады в Турции
Судя по последним опросам общественного мнения, существенного изменения в предпочтениях турецких избирателей с момента последних парламентских выборов не произошло.
На выборах 12 июня 2011 года правящая умеренно исламистская Партия справедливости и развития (ПСР) во главе с Реджепом Тайипом Эрдоганом получила 49,83% голосов и 327 из 550 мест в парламенте. Это позволило ПСР в третий раз подряд с момента прихода к власти в 2002 году в одиночку сформировать правительство. Главной оппозиционной силе, светской Народно-республиканской партии (НРП), досталось 135 мандатов (25,98%), крайне правой Партии националистического движения (ПНД) — 53 мандата (13,01%). Наконец, депутатами стало 35 кандидатов (6,57%), связанных с прокурдской Демократической партией народов (ДПН).
По итогам прошедших 7 июня 2015 года выборов ПСР впервые не смогла добиться абсолютного большинства в парламенте. Правящей партии отошло 258 мест (40,87%), НРП — 132 (24,95%), ПНД и ДПН — по 80 мест (16,29% и 13,12% голосов соответственно). Переговоры о формировании правящей коалиции закончились безрезультатно, поскольку все партии, кроме ПСР, выступают против реализуемого исламистами перехода к президентской форме правления. А создание правительства без ПСР оказалось невозможным из-за неустранимых противоречий внутри оппозиции, прежде всего между националистами из ПНД и прокурдской ДПН.
Согласно проведенным в октябре электоральным опросам, ПСР может получить на досрочных выборах от 40% до 44%, то есть продолжает балансировать на грани необходимого минимума для создания правительства без партнеров в 276 мандатов. При этом основным фактором непредсказуемости результатов выборов в последнее время стала стремительная дестабилизация и эскалация насилия в заселенных преимущественно курдами юго-восточных регионах Турции и рост террористической активности в стране в целом.