Китай имеет огромный торговый профицит с США. В прошлом году сальдо торгового баланса Китая с Америкой составило почти $350 млрд. Это означает, что по правилам экономики юань должен расти относительно доллара — будь юань свободной валютой.
Фото: Дмитрий Лебедев, Коммерсантъ
Но на рынке есть игрок, который не допустит серьезного укрепления юаня. Это китайский Центробанк. Китайской экспортно ориентированной экономике жизненно необходим рост экспорта. Для чего, в свою очередь, необходим слабый юань. Поэтому, выполняя задание правительства страны, ЦБ Китая старается ослабить национальную валюту. И это вполне устраивает торговых партнеров в США: падает стоимость китайских товаров, которые Америка импортирует со скоростью более $500 млрд в год.
Однако вместе с дешевеющими товарами Америка импортирует из Китая дефляцию. А это уже идет вразрез с планами ФРС США, перед которой стоит цель — дорастить инфляцию до 2%.
Таким образом, формально будучи рыночной валютой, что было официально признано МВФ в этом году, юань на самом деле остается зажатым между двумя самыми могущественными игроками на международном рынке — китайским Центробанком и ФРС США. И курс юаня определяется не балансом спроса и предложения, а тем, как договорятся между собой две страны. Никто не может взять верх — и пока на рынке ничья, юань остается привязанным к доллару. Когда ФРС начнет повышать ставку рефинансирования, доллар должен пойти вверх, вслед за ним начнет дорожать и юань.
Но Китай торгует не только с США, у страны огромный товарооборот и с Евросоюзом, и с Японией, и с другими странами, по торговым отношениям с которыми укрепление юаня больно ударит. А значит, повышение американской ставки рефинансирования для Китая крайне нежелательно. И чтобы снизить негативный эффект от монетарных мер ФРС, Китай будет вынужден девальвировать собственную валюту относительно доллара. К тому же китайская экономика переживает не лучшие времена, и без ослабления валюты она может просто рухнуть. Похоронив под своими обломками большинство развивающихся, а также экспортно ориентированных экономик, благополучие которых напрямую зависит от того, много ли сырья потребляется Китаем. И, наоборот, девальвировав свою валюту, Китай повторно, как уже было в 2008 году, может дать неплохой толчок развитию мировой экономики.
С учетом всего сказанного я вполне допускаю, что у неожиданной и нелогичной августовской девальвации юаня на 1,9% есть простое объяснение. Возможно, в августе китайский ЦБ провел генеральную репетицию своих действий в случае повышения ставки ФРС США. Эффект, который произвела в мировой экономике та репетиция, дает представление об убедительности будущего шоу.