Минфин и администрация президента согласовали и через депутатов в понедельник внесли в Госдуму поправки к главному антиофшорному закону — о контролируемых иностранных компаниях (КИК). Объемный законопроект призван подтолкнуть запущенный Владимиром Путиным процесс деофшоризации, успехи которого пока незаметны даже чиновникам. Большинство изменений позитивны для бизнеса — к примеру, дают ему возможность рассчитывать прибыль своих иностранных компаний по международным, а не российским стандартам и продлевают сроки безналоговой ликвидации офшоров. По словам экспертов, эффект от новаций может появиться, если власти пересмотрят правила увязанной с законом о КИК амнистии капиталов, которая пока продлевается на прежних, не вызвавших энтузиазма условиях.
Министр финансов России Антон Силуанов
Фото: Александр Миридонов, Коммерсантъ / купить фото
Законопроект Минфина представляет собой 77 страниц поправок к принятому год назад закону 376-ФЗ о налогообложении прибыли контролируемых иностранных компаний. Напомним, суть принятых тогда новаций — в «приписывании» прибыли офшоров их российским владельцам для ее налогообложения в России. Главное направление удара — компании-кошельки, в которые бенефициары переводят свои пассивные доходы — дивиденды и проценты. Налогов с этих средств в РФ пока не берут — для начала российские собственники должны сообщить налоговикам о владении более чем 10% иностранных компаний. Кампания по подаче таких уведомлений завершилась 15 июня этого года, но ее результаты не впечатляют. Как сообщал в интервью “Ъ” глава ФНС Михаил Мишустин (см. “Ъ” от 20 ноября), представлено порядка 7 тыс. уведомлений об участии в иностранных организациях. Это при том, что, по экспертным оценкам, закон о КИК затрагивает не менее двух третей владельцев среднего и крупного бизнеса.
Подготовленные поправки должны подтолкнуть процесс, снять будущие проблемы закона и лучше увязать его с амнистией капиталов (законопроект о продлении акции «прощения» бизнеса до 1 июля 2016 года в понедельник также внесен в Госдуму). Согласно имеющемуся у “Ъ” письму начальника государственно-правового управления президента Ларисы Брычевой министру финансов Антону Силуанову, поправки по КИК были направлены Минфином на согласование в администрацию 4 декабря и 11 декабря получены обратно в доработанном для внесения в Госдуму виде. В понедельник законопроект с этими поправками подписали пять депутатов, представляющих все фракции ГД, и от своего имени внесли его на рассмотрение палаты.
Необходимость масштабной правки относительно «свежего» закона объясняется обстоятельствами его принятия. Напомним, о содержании закона Минфин спорил с предпринимателями почти весь 2014 год, но в прошлом октябре одна из его ранних редакций была внесена в Госдуму администрацией президента также через лидеров фракций. В процессе принятия закона «Единая Россия» от него дистанцировалась, отдав его на откуп левой оппозиции. Все поступившие ко второму чтению поправки (бизнес внес их через отдельных депутатов, Минфин — через правительство) были отклонены, и закон был принят в недоработанном и жестком по отношению к бизнесу виде. «У законопроекта по деофшоризации очень непростая судьба, он принимался совсем не в той редакции, на которую рассчитывало правительство в прошлом году»,— признал недавно замминистра финансов Сергей Шаталов.
Так что сейчас парламентарии формально исправляют собственные ошибки. В частности, поправками отменяется норма об обязательном во многих случаях расчете прибыли КИК по 25-й главе Налогового кодекса РФ (о налоге на прибыль). О технической нереализуемости такого расчета еще год назад говорил РСПП. «Как может отчитываться по российским правилам бухучета иностранная компания из юрисдикции, где действует МСФО?» — задавался вопросом глава РСПП Александр Шохин. Поправки фактически позволяют использовать МСФО или иные общепринятые стандарты (например, US GAAP) при условии, что отчетность компании проверена аудиторами.
Партнер PwC Екатерина Лазорина отмечает, что бизнес ждал введения возможности расчета налогооблагаемой базы для компаний на основании аудированной финансовой отчетности. При этом опция подтверждения отчетности аудитором возможна также и для офшорных компаний, аудит может быть добровольным. Кроме того, при соблюдении определенных условий налогоплательщик может самостоятельно выбрать, по какой отчетности производить налоговые расчеты — по финансовой или по 25-й главе НК.
Часть поправок посвящена репатриации активов. Сейчас закон о КИК для некоторых форм добровольной деофшоризации и репатриации активов предусматривает освобождение от налогов, но ограничивает сроки, в течение которых необходимо ликвидировать офшорные компании. Поправками эти сроки сдвигаются на год — теперь ликвидацию нужно успеть провести до конца 2017 года (за некоторыми оговоренными в законе исключениями, когда это можно сделать позже, например, при рассмотрении споров в иностранном суде).
Поправки исправляют действующую норму НК, которая позволяет повторно обложить налогом дивиденды КИК, если с прибыли, с которой они были исчислены, налог уже был уплачен. Партнер EY Ирина Быховская «крайне значимым» считает пакет поправок, связанных с налогообложением физлиц — в части распределения имущества из структур без образования юридического лица (трастов, партнерств), а также в части порядка налогообложения имущества, полученного при ликвидации компаний и структур. Продление срока безналоговой ликвидации КИК до 2018 года, по ее словам, убирает риск признания ликвидированных компаний налоговыми резидентами, что крайне важно для бизнеса.
Екатерина Лазорина также отмечает важность новаций, позволяющих освобождать от налогообложения КИК, являющуюся структурой без образования юридического лица,— в отношении операций по получению имущества в виде вклада от учредителя или лиц, являющихся членами его семьи или близкими родственниками. «Эта норма вносит большую ясность в режим налогообложения взносов в трастовые структуры — ранее налогоплательщики несли риск того, что взносы могут рассматриваться как доход КИК»,— говорит эксперт.
Есть, впрочем, среди поправок и те, что осложняют жизнь бизнесу. Петр Попов из «Пепеляев Групп» отмечает, что сейчас при выплате за границу, к примеру, дивидендов и процентов можно применять налоговые преимущества, установленные международными договорами (например, снижение ставки налога или полное освобождение от него). Но есть условие: иностранное лицо должно самостоятельно распоряжаться доходом, иметь так называемое «фактическое право» на доход. Поэтому российские организации получили право запросить у иностранного получателя подтверждение бенефициарного распоряжения доходом. «Но многие считали, что раз это право, а не обязанность, то достаточно им не воспользоваться, чтобы уйти от рисков дополнительного налогообложения. Есть и другая точка зрения: российская организация, будучи налоговым агентом, по смыслу закона должна проявить должную степень осмотрительности, например, если доход выплачивается в известные офшорные зоны, где реальный бизнес ведется крайне редко»,— говорит Петр Попов. Теперь, по его словам, дискуссии прекратятся: право заменяется обязанностью подтверждения «самостоятельности» иностранной компании. «Это существенное ужесточение, но оно давно назревало, и для осторожных налогоплательщиков не будет сюрпризом»,— отмечает юрист. Он также отмечает, поправки не затрагивают одну из ключевых норм закона — о доле владения в КИК для признания факта контроля в ней. Сейчас он составляет 50%, а уже со следующего года снизится — в разных случаях до 25% и до 10%. Бизнес рассчитывал на продление нормы о 50% — но такой поправки в законопроекте нет.
По словам Петра Попова, чтобы деофшоризация состоялась, нужны по крайней мере поправки к закону об амнистии капиталов, которые дадут возможность «прощения» широкому кругу бизнесменов — к примеру, уточняющие, что амнистия распространяется не только на физических, но и на юридических лиц. Правительство, напомним, продлив амнистию на полгода, обещает и коррекцию процедуры ее проведения — по словам Антона Силуанова, она будет подготовлена с учетом результатов анализа судебной практики и консультаций с предпринимателями в начале 2016 года.