|
Дорожный побор |
Первые проблемы начинаются на бакинском железнодорожном вокзале. При покупке билета необходимо разрешение военной комендатуры вокзала. Дело в том, что, согласно указу азербайджанского президента Гейдара Алиева, гражданам призывного возраста (18-27 лет) запрещается покидать страну. Азербайджанские власти объясняют это ситуацией в Карабахе: мол, в любой момент может возобновиться война с Арменией, и тогда "Родина будет нуждаться в воинах". Опытные путешественники рассказывают, что обойти комендатуру можно, заплатив 10 ширванов (1 ширван — 10 тыс. азербайджанских манатов), т. е. около $20. Но мне, имевшему комиссовку в военном билете, удалось "отделаться" одним ширваном.
На станции Худат в поезде появляются азербайджанские полицейские. Но отметки в военном билете и разрешения комендатуры их не интересуют. Полицейские торопливо собирают по 2 ширвана с пассажира и ретируются.
Самое интересное начинается уже на российской стороне границы. Сразу после пересечения границы в поезде появляются дагестанские пограничники и всех пассажиров приглашают в купе проводника. Там двое дагестанцев выясняют причины перехода границы.
— Куда едешь? — спросил один из них у меня.
— В Москву.
— Торговать?
— Нет, учиться.
— А может, по бабам? Зачем тебе, у вас же в Баку они не хуже!
Тут вмешивается второй страж границы.
— Да нет, с ихними просто так не получится. А жениться он, наверное, не хочет.
— Ты что, начальник,— возмущаюсь я.— Я ж сказал, что студент, учиться еду.
— Знаю твою учебу. Дай "юз" и езжай на здоровье.
("Юз" — по-азербайджански означает сто. Но в данном случае речь идет о сотне русских рублей).
Не успевают пограничники покинуть поезд, как появляются таможенники. Сразу отметим, что дагестанские таможенники резко отличаются от образа классического таможенника. Даже не дотрагиваясь до груза, они просто интересуются у хозяев чемоданов и тюков их содержимым. Обычно следуют дежурные ответы: одежда и гостинцы. Таможенники верят на слово, если слово подкрепляется "юзом". Некоторые пассажиры торгуются, и с них берут "алли" (пятьдесят). А с одного, перевозившего фрукты на продажу, сдирают 2000 рублей. Последствия отказа платить могут быть весьма неприятными. Еще на азербайджанской стороне границы пассажиров просили "особо не возникать" в беседе с дагестанцами. Высаживаться в три часа ночи на границе никто не хочет, поэтому призыв одной русской бабушки всем вместе отказаться платить, не нашел отклика ни у кого.
За таможенниками появляются сотрудники российской миграционной службы. Трое ребят спортивного телосложения — Шамиль, Махмуд и Казбек — собирают у всех по 50 рублей "за переход границы". На просьбу представить квитанцию следует ответ: высаживаться хочешь? И все платят.
В Махачкале в поезде появляются молодые люди, которые представляются сотрудниками некой страховой службы, и начинаются новые торги. Высаживаться под утро в столице Дагестана не так страшно, как ночью на границе, и пассажиры проявляют упорство. В результате мой сосед, у которого требовали $30, отделывается 50 рублями. Когда очередь доходит до меня, я просто протягиваю полтинник и отворачиваюсь. Ясно, что после того как при мне "страховщик" уже согласился на пятьдесят, он большего не потребует.
По пути следования поезда в нем несколько раз появляются милиционеры, которые эпизодически пытаются штрафовать пассажиров за курение в тамбуре, где черным по белому написано: "Место для курения". Но им никто не платит даже под угрозой высадки с поезда.
Следующая остановка — Элиста — вызывает почти улюлюканье среди пассажиров. Значит, все поборы позади. Но выясняется, что не все.
На Курском вокзале Москвы нас встречает шеренга милиционеров. Дело в том, что любой зарубежный гость столицы должен зарегистрироваться в течение трех дней, а до этого можно "отделаться" от милиции, предъявив билет, на котором указана дата приезда. Милиционеры знают, что не у каждого приезжего есть билет (проводники берут "зайцев" за полцены билета — $25), и тоже спешат собрать свое — обычно требуют 100 рублей, но можно, поторговавшись, отдать и 50.
При этом никого из них не интересуют ни наш багаж, ни наши документы. Во всяком случае, никто не "пробивает" паспортные данные по разыскным спискам.
Приехав в Москву, я связался с Федеральной пограничной службой России. Сотрудник пресс-службы ФПС Анатолий Прокопьев сообщил, что "никаких сборов при переходе границы пограничниками не осуществляется". Однако он не исключил, что "другие службы, которые работают параллельно с пограничниками, возможно, осуществляют какие-то сборы". В пресс-службе Комитета по делам миграции также сообщили, что по линии этой структуры никаких сборов на границе не существует. В ГТК также удивились пограничным сборам, отметив, что деньги с физических лиц таможенники брать не должны. "Но если через границу России гражданин везет товар на сумму свыше $1 тыс.,— отметил представитель таможни,— то взимается сбор в размере 30% стоимости товара, если груз превышает 50 кг, то платеж в размере 4 евро за кг".