Вчера председатель Китайской Народной Республики (КНР) Си Цзиньпин вернулся из своего первого турне по Ближнему Востоку и Северной Африке. Китайский лидер намеревался предстать беспристрастным инвестором и миротворцем, балансируя между Ираном и Саудовской Аравией. В полной мере это Пекину не удалось: Си Цзиньпин фактически поддержал Саудовскую Аравию в ее опосредованном конфликте с Ираном в Йемене. Экономические итоги турне также неоднозначны — у экспертов нет уверенности, что попытки КНР застолбить себе особые позиции на иранском рынке увенчаются успехом. После снятия санкций ЕС и США Тегеран получит свободу выбора партнеров и, возможно, предпочтет китайцам западные компании.
Фото: Ebrahim Noroozi, AP
Для Пекина Ближний Восток — ключевой партнер: из этого региона Китай получает 54% всей потребляемой им нефти. Главной задачей председателя КНР было пройти по тонкой грани, балансируя между двумя непримиримыми геополитическими противниками — Саудовской Аравией и Ираном. Частично это удалось: и Тегеран, и Эр-Рияд официально подняли отношения с Китаем на уровень "всеобъемлющего стратегического партнерства", обсудив с ним масштабные соглашения в нефтяной области.
Но полного нейтралитета Си Цзиньпину сохранить не удалось. В заявлении по итогам встречи с королем Саудовской Аравии Сальманом стороны указали, что "подчеркивают поддержку легитимному правительству Йемена", борющегося с повстанцами-хуситами. В любом другом случае это заявление было бы расценено как продолжение традиционного китайского курса на неприятие вооруженной борьбы с центральной властью, но в конкретном контексте такой пассаж выглядел как поддержка Эр-Рияда в борьбе с хуситами, которых поддерживает Иран.
Позже пресс-секретарь МИД КНР Хун Лэй попытался сгладить ситуацию, пояснив, что Китай заинтересован в "скорейшем возвращении стабильности и диалога", а не в победе одной из сторон.
В ходе турне Си Цзиньпин посетил расположенную в саудовском городе Джидде Организацию исламского сотрудничества, где заявил о важности диалога культур и мирного сосуществования религий. Эта фраза была произнесена в разгар начатой в организации кампании против Тегерана, развернутой Эр-Риядом при поддержке союзных государств Персидского залива. Ее кульминацией стало принятие 21 января (во время пребывания Си Цзиньпина в Иране) жесткой резолюции, осуждающей исламскую республику за нападение на саудовские дипмиссии в Тегеране и Мешхеде и "вмешательство во внутренние дела Бахрейна, Йемена, Сирии и Сомали".
Демонстрацией прочных саудовско-китайских отношений стало совместное участие Си Цзиньпина и короля Сальмана в запуске нефтеперерабатывающего комплекса YASREF, на 62,5% принадлежащего Saudi Aramco и на 37,5% — китайской Sinopec. Циклопический комплекс, способный перерабатывать до 400 тыс. баррелей нефти в сутки, стал зримым символом двустороннего сотрудничества. В ходе церемонии сильное впечатление на журналистов произвел арабский рабочий, обратившийся к лидеру КНР по-китайски.
Иран попытался отыграть тактический успех противника на экономическом поле. Тегеран и Пекин не только подписали 17 соглашений (на три больше, чем с Саудовской Аравией) в области "политики, экономики, безопасности и атомной энергетики", но и пообещали за десять лет довести объем совместных проектов и торговли до невероятных $600 млрд. В настоящий момент совокупный ВВП Ирана составляет около $400 млрд.
Впрочем, нет гарантий, что в новых условиях, после отмены западных санкций, Тегеран будет готов предоставить китайским партнерам режим наибольшего благоприятствования. Директор проектов Национальной нефтехимической компании Ирана Марзие Шахдаи еще в октябре сообщила агентству IRNA, что две иранские компании отклонили китайские предложения по финансированию новых проектов. "После снятия санкций эти компании ждут европейских инвестиций. Китайцы дают деньги под высокий процент, при этом требуя, чтобы 70% оборудования поставлялось из Китая",— пояснила Марзие Шахдаи. Иранцы же, по ее словам, способны произвести до 80% оборудования самостоятельно.
По мнению партнера компании RusEnergy Михаила Крутихина, Пекин, перефразируя китайскую пословицу, будет выступать в роли тигра, наблюдающего за схваткой двух обезьян. "Китайцы надеются извлечь выгоду из ценовой войны между иранцами и саудовцами,— заметил он в беседе с "Ъ".— Они постараются держать обе страны на равном удалении, чтобы получить максимальную скидку".