На процессе по делу Надежды Савченко в приграничном Донецке сторона защиты заканчивает представлять доказательства невиновности своей подзащитной. Сегодня в суде начали допрашивать саму госпожу Савченко. Она заявила, что в операции по ее вывозу с территории самопровозглашенной ЛНР в Россию участвовал «бывший сотрудник администрации президента».
Украинская военнослужащая Надежда Савченко
Фото: Василий Дерюгин, Коммерсантъ / купить фото
В приграничном Донецке адвокаты Надежды Савченко завершают представление доказательств в пользу своей подзащитной и сегодня приступили к ее допросу.
— Кричать, воспитывать суд, унижать сторону обвинения, как это было на предыдущем заседании, не надо,— обратился в начале заседания к подсудимой судья Леонид Степаненко.
Надежда Савченко в ответ заявила, что написала заявление уполномоченному по правам человека Элле Памфиловой с жалобой на ущемление украинского языка в России: на предыдущих заседаниях суда прокуроры возражали против приобщения к материалам дела в качестве доказательств документов на украинском языке, а еще раньше «конвой назвал украинский язык чурбанским, и прокуратура в ответ на мою жалобу не нашла нарушений в действиях конвоя».
Свое выступление госпожа Савченко начала с рассказа о детстве в Киеве, где она ходила в единственную украинскую школу в районе, а в 1991 году, когда ей было десять лет, радовалась новости о том, что Украина стала независимой.
Потом она рассказала о своей военной карьере. Вспомнила, как в 2003 году начинала службу в железнодорожных войсках, где пять месяцев прослужила на узле связи, как перевелась потом в Житомир в ВДВ.
— Там я была оператором ПТУРа, но меня учили управлять БТР, «Уралом», пользоваться автоматом Калашникова, СВД, танковым гранатометом, а из ПТУР я так никогда и не стреляла, так как для украинской армии это тогда было очень дорого,— рассказала она.
Пройдя переподготовку на специальность «стрелок», она полгода провела с миротворческим контингентов в Ираке, затем училась в военном университете в Харькове, а к моменту начала войны на востоке Украины числилась штурманом-оператором Ми-24 в вертолетном полку в городе Броды.
— Перейдем к событиям в Крыму, тем более в суде эту тему постоянно старались обходить,— продолжила свой рассказ госпожа Савченко.— Когда началась оккупация Крыма...
— Подсудимая, у нас Крым не проходит по уголовному делу,— прервал ее судья Степаненко.
— Мне звонили бывшие сослуживцы из Крыма, и вы не представляете, как это было тяжело,— продолжила она.— Не может морпех или десантник просто так отдать свой автомат. Те, кто там остался, плакали в трубку, потому что предательство Родины пережить тяжело.
После этого Надежда Савченко, по ее словам, подала пять рапортов начальству с просьбой командировать ее в зону АТО. Каждый раз отвечали, что либо там хватает людей, либо что ей не хватает должной подготовки. После очередного отказа господа Савченко в свой очередной отпуск отправилась в Луганскую область в расположение добровольческого батальона «Айдар».
— В «Айдар» я так и не успела перевестись, числилась по-прежнему в вертолетном полку,— подчеркнула подсудимая, которая настаивает, что следовала присяге, защищала свою страну и, следовательно, должна быть признана военнопленной.
В «Айдар», по ее словам, она приехала поделиться опытом, проводила стрельбы на полигоне: «Там не было ни бронетехники, ни артиллерии. Люди, меняясь на блокпостах, передавали автомат друг другу»,— рассказала она об условиях службы в батальоне, уточнив, что до начала революции в Киеве украинские военные были заняты в основном охраной дач Виктора Януковича: «Люди устали, это была революция против зажравшихся. Я была против Януковича, который распродал армию, при нем два министра обороны вообще были гражданами РФ».
— Какое у вас отношение к России, русским, русскоязычному населению востока Украины? — уточнил адвокат Николай Полозов.
— Нет плохого народа, есть плохие люди,— отвечала госпожа Савченко.— В Украине испокон веков украинский язык ущемлялся, но у меня нет ненависти к русским людям. Я часто слышу, что оборот «на Украине» делает русскую речь богаче. Может, и делает, но я всегда буду остро на это реагировать.
Подойдя к событиям, предшествующим 17 июня 2014 года, когда в результате обстрела у поселка Металлист вблизи Луганска погибли журналисты ВГТРК Антон Волошин и Игорь Корнелюк, Надежда Савченко рассказала, что к тому моменту украинские войска заняли город Счастье и бои шли уже в нескольких километрах от Луганска в районе населенного пункта Стукалова Балка. К заседанию суда госпожа Савченко нарисовала несколько схем с изображением местности в этом районе, а ее адвокаты подготовили распечатки с Google.Maps, и она по шагам с лазерной указкой в руках вспоминала, как она перемещалась в тот день, как была ранена в руку и как в конце концов была взята в плен бойцом ЛНР с позывным Шатун. Блокпоста у поселка Металлист, по ее словам, она в тот день не видела, артиллерийский огонь по нему наводить не могла, а в плен попала до того, как случился обстрел, из-за которого погибли журналисты ВГТРК. Сразу после пленения госпожу Савченко доставили в здание луганского военкомата, где ее допросил в то время командир батальона «Заря», а теперь глава самопровозглашенной ЛНР Игорь Плотницкий. В Луганске Надежда Савченко пробыла вплоть до 23 июня, когда, по ее словам, она была вывезена в Россию. По версии следствия и господина Плотницкого, Савченко просто была отпущена на свободу, после чего зачем-то пересекла незаконно российско-украинскую границу.
— Пока меня держали в военкомате, сепаратисты несколько раз говорили, что в итоге я окажусь в России,— уточнила подсудимая.
23 же июня госпожу Савченко, по ее словам, вывезли из Луганска на двух машинах сначала в направлении Донецка, а затем, несколько раз меняя транспорт, передали «двум русским». При этом перед отправкой из Луганска Игорь Плотницкий отдал все документы Надежды Савченко одному из вывозивших ее мужчин. В этом мужчине подсудимая вместе с ее адвокатами опознали политконсультанта, члена общественной палаты Москвы Павла Карпова, имя которого упоминалось в связи с недавно завершившимся делом «Боевой организации русских националистов». Адвокат Илья Новиков назвал господина Карпова «куратором ЛНР от администрации президента».
— Карпов когда-то работал в АП,— добавил защитник Николай Полозов, который вместе со своим коллегой Марком Фейгиным ранее был адвокатом фигуранта дела БОРН Ильи Горячева, получившего в итоге пожизненный срок.— А когда Сурков стал помощником президента и начал заниматься Украиной, он поехал на Донбасс.
— Мы только несколько дней назад точно узнали, что 18 июня Карпов обсуждал с Валерием Болотовым (прежний глава самопровозглашенной ЛНР.— “Ъ”) судьбу Нади,— заявил господин Новиков, передав судье фотографию господина Карпова.
Он зачитал перехваченный контрразведкой СБУ телефонный разговор якобы господ Болотова и Карпова, в котором они обсуждали, что задержанной украинской летчицей заинтересовалась ФСБ. Защитники заявили ходатайство о вызове Валерия Болотова и Павла Карпова в суд: «Они могут пояснить суду, как Надежда Савченко оказалась на территории России».
Но суд, посовещавшись на месте, ходатайство отклонил, посчитав его необоснованным.
— Думала, быстро все расскажется, а вот целого дня не хватило, чтобы описать какую-то неделю-другую из жизни,— сказала Надежда Савченко.— Я понимаю, что с такими ходатайствами хожу по тонкому льду, что властям России это может не понравиться и они сорвут мой обмен, но правда важнее.
Допрашивать Надежду Савченко продолжат на заседании в среду.