Вторая выставка харьковчанки Вики Бегальской и петербуржца Александра Вилкина в московской галерее pop/off/art называется "Те, кто обладает желудком" и посвящена человеческой сексуальности в ее взаимодействии с миром животных. Рассказывает ВАЛЕНТИН ДЬЯКОНОВ.
На своей второй совместной выставке Вика Бегальская и Александр Вилкин показывают, что язык макабра и гиньоля вполне подходит для описания реальности
Фото: Анатолий Жданов, Коммерсантъ / купить фото
Вика Бегальская и Александр Вилкин попали в прошлогодний шорт-лист премии "Инновация" со спектаклем "Пояс Афродиты", кукольным шоу о судьбах российских проституток (вернее, секс-работниц, так принято называть эту профессию в феминистских кругах). Спектакль был сделан в соавторстве с представительницами древнейшей профессии и представлял собой нечто среднее между арт-терапией и социально-политическим манифестом. Работа с нелегалами секс-труда вылилась в разнообразную общественную деятельность: Бегальская даже основала кооператив "Тереза" для продолжения художественного осмысления этого феномена, о котором все знают, но не признают. До этого Бегальская и Вилкин независимо друг от друга разрабатывали небезынтересную нишу новой экспрессионистской живописи с изрядной долей черного юмора. Особенно прославился в этом отношении Вилкин, участник петербургской арт-группы "Протез", разрабатывающей треш-эстетику на основе криминальной хроники, стихов ленинградского гения чернухи Олега Григорьева и бытописательства в духе передвижников.
На выставке "Те, кто обладает желудком" в галерее pop/off/art Бегальская и Вилкин успешно объединили усилия во второй раз, показав, что язык макабра и гиньоля идеально подходит для описания реальности. Интересно, что это первая выставка галереи после переезда в помещение, ранее принадлежавшее Марату Гельману, контракт с которым "Винзавод" расторг в одностороннем порядке в прошлом году. От такого безумия, кажется, и господин Гельман не отказался бы. Веселье начинается с названия: в пику распространенному мнению о том, что для современного искусства нужны аналитически продвинутый мозг и холодное сердце, Бегальская и Вилкин обращаются к стихии материально-телесного низа. Парад эротических уродств (или уродливого эротизма) заходит на территорию зоофилии, театральности в духе Тулуз-Лотрека и обыденного абсурда. "Люди, не трогайте животных, убивайте друг друга", — гласит надпись на ростовом портрете зеленокожей женщины в чулках и розовом корсете, на плечо которой опирается розовобокий дог. Горилла с сигарой и в шляпе укачивает младенца, женщина в очках ест банан и интересуется: "Кто отравил кофе?" В общем, границы между зоопарком и человеческим обществом сдвигаются в сторону зоопарка.
Тонкость заключается в том, что Бегальская и Вилкин делают хорошую живопись, не иллюстративную, с нежными тональными соответствиями и тщательно продуманными мазками. Так демонстративная чуткость к маргинальным представлениям о красоте сливается с постимпрессионистскими ухищрениями дуэта. Местами их живопись, конечно, напоминает фигуративные школы из бывшего соцлагеря — художников Лейпцига, румынского Клужа и других мелких центров, завоевывающих себе место на европейском арт-рынке. Но если у восточноевропейских коллег превалируют эстетика раскрашенного коллажа и многозначительность в духе Дэвида Линча, то Бегальская и Вилкин рубят сплеча, не оборачивая любовь к жизни в слои поверхностной таинственности.