C нынешним генеральным директором марки Hautlence Сандро Реджинелли мы познакомились два года назад, когда он занимался дизайном часов Maurice Lacroix. Кроме этого ему удалось поработать в Gucci Timepieces, Tag Heuer и Zino Davidoff. В декабре 2015 года Сандро Реджинелли возглавил Hautlence, компанию, которую он когда-то создавал со своими друзьями. Он пришел на освободившееся место Гийома Тетю, покинувшего марку в прошлом году.
Фото: Алексей Тарханов, Коммерсантъ
— Вы учились часовому делу?
— У меня нетипичная для часовщика биография. Я экономист по образованию, но страстный любитель дизайна, он увлекал меня все больше и больше и, как видите, привел к часам. Но в моей работе знание экономики, маркетинга, менеджмента не мешают.
— Расскажите о том, как вы решились взяться за вашу нынешнюю работу? И что вам на ней предстоит?
— Я не так давно стал директором Hautlence. Это произошло в декабре, два месяца тому назад. Но я достаточно хорошо знаю дела компании. Я ей не чужой, для меня это не столько новое назначение, сколько возвращение домой. Вместе с Гийомом Тетю я был сооснователем марки, ее директором, инвестором, членом административного совета. В 2012 году у нее поменялись хозяева. Hautlence купила семья Мейлан. Они приобрели и H. Moser & Cie, так что эти марки сейчас вместе. В ноябре Жорж-Анри Мейлан предложил мне вернуться в компанию, которую я, несмотря на все перемены, считал себе очень близкой. И я подумал: "Отличная идея и отличный момент, чтобы вывести Hautlence на новый уровень".
— Что уже сделано с момента перехода марки в принадлежащую Мейланам группу MELB?
— Последние четыре года семья владельцев много работала с Гийомом. Они занялись реструктуризацией, они перезапустили марку, дав ей гораздо более ясное позиционирование на рынке. Нынешняя продукция Hautlence состоит из трех коллекций, трех уровней. Первая — Concepts d'exception. Это малые серии около 20 часов, за 100-250 тыс. франков каждые. Вторая — Atelier, в которой выпускаются модели по 40-100 тыс. А в прошлом году прибавилась коллекция Signature, которая позволит расширить круг клиентов Hautlence. В нее входят часы стоимостью от 15 тыс. до 30 тыс.
Hautlence, Vortex Primary, 2016
— Зачем понадобилась структура, делящая ваши часы по стоимости, а не по особенностям продукта?
— Это было очень важно для нас, потому что мы были рождены именно что как продукт. Часы Hautlence были удивительны и единственны в своем роде. Но нам надо было стать настоящей маркой со своей иерархией коллекций. Чтобы наши вещи пользовались спросом среди разных категорий покупателей. Мы хотим иметь дело со знатоками, которым нельзя предлагать все по одной и той же цене.
— Вы работаете для коллекционеров. А вы знаете тех, которые специализируются на ваших часах или специально следят за вашими новинками?
— Да, конечно. У нас есть свой Owners Club, мы поддерживаем контакт с коллекционерами, которые, разумеется, первыми получают информацию обо всех наших часах. Мы приглашаем их на наши события, стараемся, чтобы они были вовлечены в нашу жизнь. Наши коллекционеры — наши друзья, почти что родственники. Они порой заказывают особые модели или персонализацию, тюнинг. Это очень важный для нас рынок, но мы не хотим, чтобы он был единственным.
— Где сейчас расположено ваше производство? В Невшателе?
— Имя Hautlence, как вы знаете, это анаграмма слова "Невшатель". Мы были в Невшателе, а теперь мы поднялись выше в горы и расположились в сердце швейцарской часовой промышленности — в Ла-Шо-де-Фон. У нас там больше места: мы решили наладить собственное производство компонентов, объединить ремесленников, художников, инженеров, работающих в наших краях. Теперь 90% комплектующих делается на наших фабриках. Мы разве что не выращиваем в горах крокодилов для кожаных ремешков.
— Сколько часов в год вы выпускаете?
— Три последних года были очень важны, мы росли. Цифра 2015 года — 220 штук. В этом году надеемся на 300. Но что-то может измениться, мы остаемся маленькой маркой и потому обладаем гораздо большей гибкостью, чем неповоротливые часовые группы.
— Чем вы особенно гордитесь среди тех вещей, которые вы привезли в Женеву?
— Думаю, часами на основе модели Vortex, входящими в нашу линию Concepts d'exception. У них сложный и редкий механизм — прыгающий час, цепь, ретроградная минутная стрелка. К тому же дизайн модели Vortex Primary мы разработали в сотрудничестве с Эриком Кантона. Он не только замечательный футболист, но и талантливый дизайнер. Эрик сказал: "Почему бы не поработать с первичными цветами: красным, желтым, синим?" В итоге мы сделали особенный корпус, напоминающий витраж. И это замечательная возможность увидеть наш механизм в самых радужных красках.