Основатель торговой марки «Камышинские Колбасы Соловьева» (ККС), ранее входившей в десятку крупнейших производителей колбас в России, Владимир Соловьев заявил, что «группа лиц намеренно вводит в заблуждение покупателей», продавая колбасу под маркой ККС. По заверению господина Соловьева, бренд используют незаконно, а качество продукции не соответствует ожиданиям. Оппоненты приобрели товарный знак с торгов в рамках банкротства ООО «Камышинские Колбасы Соловьева» и уверены в законности своих действий. Наблюдатели считают, что с правой стороны претензии экс-владельца товарного знака несостоятельны.
Камышинский предприниматель Владимир Соловьев, учредитель ООО «ККС», распространил открытое письмо, адресованное жителям Волгоградской области и «партнерам». Мясопромышленник сообщил, что с начала года в Камышине реализуется продукция под известной маркой ККС, не имеющая никакого отношения к нему лично. По версии господина Соловьева, торговая марка используется незаконно. «Я надеюсь, что представители „Роспотребнадзора“ и правоохранительных органов разберутся в сложившейся ситуации», — отмечено в сообщении предпринимателя.
Процедура банкротства ООО «ККС» начата в октябре 2012 года, должником была признана задолженность в 201,9 млн рублей, при этом активы должника составляли около 407 млн рублей (с учетом дебиторской задолженности). В 2014 году в ходе процедуры волгоградский предприниматель Александр Шевченко купил часть производственных мощностей предприятия.
Как отмечает Владимир Соловьев, после этого в Камышине стали появляться магазины ИП Каратеева под вывеской «Камышинские Колбасы». В ноябре 2015 года на торгах были проданы исключительные права на товарный знак «Традиционное мясное производство „Стандарт Соловьева“ и товарный знак «Камышинские Колбасы Соловьева». Как пояснила „Ъ“ конкурсный управляющий ООО «ККС» Наталья Артемьева, дополнительная инвентаризация выявила интеллектуальную собственность, комитет кредиторов утвердил ее продажу после независимой оценки. «Господин Соловьев, насколько мне известно, не обращался в Арбитражный суд с заявлением о признании торгов недействительными, да и о его якобы обращении в прокуратуру я услышала только что», — пояснила господа Артемьева.
В январе 2016 года в Волгограде было зарегистрировано новое ООО «ККС», учредителем которого стал Александр Шевченко, а гендиректором — Виктор Каратеев. «После этого они перекрасили синие вывески в красный цвет и стали торговать продукцией, обманывая покупателей», — считает Владимир Соловьев. Господин Соловьев напоминает, что в соответствии с ГК РФ и административным регламентом Федеральной службы по интеллектуальной собственности «отчуждение исключительного права на товарный знак не допускается, если оно может явиться причиной введения потребителя в заблуждение относительно изготовителя товаров/услуг». По мнению господина Соловьева, передача права на комбинированный знак «Камышинские Колбасы Соловьева» имеет целью именно введение в заблуждение потребителя насчет изготовителя и качества. «Договор по продаже марки следует признать ничтожным, я буду добиваться этого в суде», — сказал господин Соловьев.
Александр Шевченко подтвердил „Ъ“, что производит колбасу под маркой ККС. «Имею полное право на это, мы идем законным путем, а информация, которую распространяет господин Соловьев — ложная. Я считаю, что этим нужно заниматься полиции и судам», — заметил господин Шевченко.
Опрошенные „Ъ“ юристы полагают, что господин Соловьев трактует законодательство некорректно. Партнер юридического бюро «Падва и Эпштейн» считает, что товарный знак у господина Соловьева отчужден законно. «Он был продан в рамках процедуры банкротства, поэтому законный обладатель соответствующего товарного знака вправе им пользоваться», — заметил господин Герасимов. «Действительно, согласно ГК РФ, отчуждение исключительного права на товарный знак по договору не допускается, если оно может явиться причиной введения потребителя в заблуждение, — отмечает юрист BGP Litigation Ян Багаев, — однако нормы закона о банкротстве являются специальными по отношению к нормам Гражданского кодекса, поэтому указанное ограничение на продажу исключительного права на товарный знак не должно применяться в ходе банкротных процедур».