Миром камазанны
Владимир Путин освятил своим присутствием 40-ю годовщину автогиганта
Президент России Владимир Путин в Набережных Челнах встретил сорокалетие первого «КамАЗа», провел совещание, посвященное развитию оборонно-промышленного комплекса (на нем было объявлено о реформе научных институтов отрасли) и встретился с живыми тараканами, которыми школьники управляют усилием мысли. С подробностями из Набережных Челнов — специальный корреспондент “Ъ” АНДРЕЙ КОЛЕСНИКОВ.
Фото: Коммерсантъ / Дмитрий Азаров / купить фото
Фото: Коммерсантъ / Дмитрий Азаров / купить фото
На заводе КамАЗ царила торжественная атмосфера. Из динамиков в автосборочном цехе доносились чьи-то стихи: «И вписались они распрекрасно и в страну, и в поселки, и в нас… и теперь утверждается споро великое слово “КамАЗ”». Это доносились стихи из советского времени.
Кадры кинохроники фиксировали сход с конвейера первого автомобиля «КамАЗ». Громкая песня про «КамАЗ», парализуя волю, формировала праздничное настроение. Хотелось уже начать наконец движение навстречу XXV съезду КПСС.
Один из руководителей завода Николай Светличный желал здоровья, счастья и мирного неба над головой. Последнее замечание звучало гораздо актуальнее, чем в советское время.
Слесарь 5-го механосборочного цеха Виктор Мактукин исполнил песню «”КамАЗ” — машина боевая»: «Давай на полный газ! Мы с тобой, родной КамАЗ!»
Я с опаской подумал, что отсюда, где 40 лет продолжается выпуск «КамАЗов» и остановилось только время, кажется, не захочется уезжать. Тем более что на сцену вышел танцевальный коллектив «Грация».
— Вы выстояли еще в 90-е годы,— сказал присутствующим министр промышленности и торговли России Денис Мантуров.— Это делается титаническими усилиями людей, которые до сих пор работают на предприятии (министра это обстоятельство, видимо, удивляет больше всего).
О том, как они выстояли в 2000-е, министр предпочел даже не вспоминать. (Видимо, это хуже, чем любой кошмарный сон.)
Косвенно мое предположение в скобках подтвердила следующая песня про Набережные Челны: «Город надежд, город ветров, город мечтаний и сбывшихся снов…».
— КамАЗ доказал, что он имеет право на жизнь,— заверил и его генеральный директор Сергей Когогин.— И, наверное, не просто так Владимир Владимирович Путин согласился приехать в наш город!
Владимир Путин поприветствовал собравшихся — в меру тепло. Более чем спокойно он осмотрел и выставку достижений завода «Ремдизель» (чинят настрадавшуюся военную технику) и завода специальных автомобилей. Впрочем, на последнем предприятии Владимир Путин остановился более подробно. Так, нельзя было не увлечься процедурой испытания техники на колесной базе «Тайфун». Технику на большом видеомониторе подрывали 20 кг взрывчатки (было указано, что танк, не в укор кому-то, переворачивается на 4 кг): переднее колесо, заднее колесо… «Тайфун» стоял как вкопанный, а находящимся в нем манекенам (а может, это были боевые роботы производства какого-нибудь соседнего завода), казалось, становилось только веселее от того, что они время от времени подскакивают на своих сиденьях, как в кинозале формата 5D на просмотре сиквела «Неудержимые» с Сильвестром Сталлоне, Арнольдом Шварценеггером и всеми остальными. В другом цехе немногочисленные присутствующие смогли увидеть новую продукцию завода, и я хорошо рассмотрел один многоцелевой автомобиль, о чем до сих пор искренне и жалею.
Владимир Путин, выступая уже на совещании с руководством оборонно-промышленного комплекса, рассказал, что «2015 год удалось завершить с лучшими показателями выполнения гособоронзаказа, чем в предыдущие годы».
Это означает, что в 2013 году гособоронзаказ был выполнен на 93%, в 2014-м — на 96%, а в 2015-м — на 97%. Таким образом, каждый следующий процент невыносимо труднее, чем предыдущий. И все-таки, учитывая текущую динамику, есть смысл предположить, что следующее поколение российских людей будет жить при оборонзаказе, выполненном на 101% и даже больше.
Впрочем, если вспомнить, что было с оборонзаказом еще пять лет назад, даже шутить на эту тему сразу не хочется.
— Мы с вами хорошо знаем о той дебиторке, которая имеет место быть в оборонно-промышленном комплексе,— продолжил господин Путин.— Мы в свое время опережающим порядком кредитовали оборонные предприятия, имея в виду определенные сложности, но этот объем дебиторки превысил все здравые параметры!
Президент решил лишний раз позаботиться и о благополучии крымчан:
— В этом году начнется финансирование модернизации крымских оборонных предприятий… важно, чтобы эти предприятия получали не только военные, но и гражданские заказы… С судостроением решили? — поинтересовался он.
— Решили!.. — эхом отозвалось за столом.
Вице-премьер Дмитрий Рогозин заговорил о том, что буквально все в армии сейчас заняты поиском человека, который будет «ответственным за создание военной техники в сухопутных войсках».
— Одного такого человека найти в войсках практически невозможно,— признался Дмитрий Рогозин.
Конечно, его же приказом верховного главнокомандующего перевели губернатором в Тульскую область.
И Дмитрий Рогозин ввиду такого положения дел предложил создать вместо такой должности совет главных конструкторов, который будет специализироваться на создании такой техники.
Что ж, любому кандидату на должность ответственного должно быть лестно, что его может заменить только целый совет генеральных конструкторов.
Кроме того, Дмитрий Рогозин предложил объединить несколько профильных институтов, которые работают над новыми типами вооружения, в одну группу (он считает, что это может быть и один институт, то есть отрасли предстоит масштабная реформация), которую возглавит главный конструктор. Всего, по словам господина Рогозина, должен быть 21 такой институт.
Очевидно, что решение по этому вопросу было уже принято и Дмитрий Рогозин сейчас только озвучивал его.
— Когда? — только и переспросил Владимир Путин.
— В марте,— рассказал ему Дмитрий Рогозин.
После этого заседание продолжилось в закрытом режиме и продолжалось почти три часа. И многие его участники выходили усталыми и недовольными.
Между тем самым увлекательным в этот день стало посещение детского учебного центра «Кванториум». Агентство стратегических инициатив не так давно пригрело Марину Ракову, которая стала лидером этого проекта.
На шестом этаже центра школьники после уроков собрались в классе командной практики. В центре класса стояла пирамида из белых бумажных кирпичиков, в фундаменте их было десятка два, венчал пирамиду уже один кирпичик.
Преподавательница разбила класс на две команды и предложила вынимать из пирамиды кирпичики один за другим — так, чтобы не обрушилась она вся.
Ученики, совещаясь, выдвигали человека, который осторожно убирал кирпичик.
— Очень интересно,— сказал помощник президента Андрей Белоусов.— Я, кажется, знаю, как это делать…
Но пока он думал, команды убрали еще два кирпичика.
— Но это что! — покачал головой Андрей Белоусов.— Этажом ниже они надевают такую шапку и с помощью мысли управляют машинками!
— Да этого не бывает,— попробовал сопротивляться я мысли Андрея Белоусова.
— Я тоже так думал,— кивнул господин Белоусов.— Но они могут!! На машинке стоит чип… а на них только шапка! Я лично долго в этой шапке сидел — и, знаете,— ничего… А они и тараканами управляют!
Тут, конечно, надо было спросить, в чьей голове. Но подошла Марина Ракова и добавила, что в шапку только для верности добавляют нейрогель, для лучшей проводимости, а к тараканьим усам прикручен проводник…
— И тараканы бегут куда надо! — констатировала Марина Ракова.
— То есть усилием мысли можно сдвигать физические тела, в том числе живые?!
— И это не предел! — добавила Марина Ракова.— Представьте: инвалид сможет управлять обездвиженными руками и ногами! Безо всяких дополнительных устройств! И это тоже не предел!..
В это время пирамида рухнула: команда решила изъять кирпич поближе к фундаменту, им показалось, что там, где кирпичей больше, там и риск меньше. Увы, команда приняла роковое решение.
Я-то с самого начала думал, что надо сразу снять одинокий верхний кирпич — вообще без проблем.
— Вы знаете, чем отличается мозг от компьютера?! — спросила меня Марина Ракова.— Вы вообще знаете, что такое искусственный интеллект?!
Закончить она не успела: вошел Владимир Путин. Он недоверчиво смотрел на бегающих туда-сюда тараканов. По-моему, он не понял, что они — живые и что управляются пока с мобильного телефона.
— Все-таки трудно расслабиться,— вздохнул Андрей Белоусов.— А без этого ничего не получится. Никакая шапка не поможет. А вот они могут.
Ну это пока.
И когда Владимир Путин ушел со своими тараканами (все-таки в его присутствии концентрация людей, управляющих на расстоянии телами, была в этой комнате слишком высокой), я расспросил трех девочек, Диану Зарипову, Веронику Подъячеву и Ольгу Николаеву, что же это у них за тараканы. Тем более что они держали их в руках.
— Вам хорошо сейчас? — уточнил я и на всякий случай, нервно поглядывая, как тараканы перебегают у них с руки на руку. Мне-то было уже нехорошо от вида этой упоительной картины.
— Я сначала не могла заставить себя взять их в руки,— призналась Вероника Подъячева.— А девочки сразу взяли!
Девочки потупились.
— А почему тараканы такие большие? — спросил я.
— Потому что американские! — хором ответили они.— По 50 рублей в любом зоомагазине! А управлять ими и правда легко!
— И мыслью можете их направить? — решился наконец-то спросить я.
— Можем,— заверила Вероника.— Машинки там… через лабиринты можно ходить с закрытыми глазами…
— Вы такое можете?! — не выдержал я.
— Ну, мы пока нет…— вздохнула Вероника.— Но одна девочка у нас есть такая.
Это главное. Главное, что всегда есть такая девочка.
У которой получается то, что больше ни у кого.