В дни SIHH у Франсуа-Поля Журна свой салон. На поклон к знаменитому часовщику сходятся журналисты, приехавшие в Женеву. Миновать мануфактуру F.P. Journe на старой улице Синагоги в центре Женевы невозможно.
Фото: Алексей Тарханов, Коммерсантъ
— Приятно было видеть, как сражались за ваш Tourbillon Souverain Bleu на ноябрьском аукционе Only Watch. У вас один из лучших результатов — 550 тыс. франков.
— Да, неплохо для первого участия. Теперь я буду готовиться к 2017 году, к следующему аукциону.
— Почему вы не участвовали в нем раньше?
— Потому что раньше торги проводил аукционный дом Antiquorum. Мне не нравилось, как они это делают, и я не хотел быть с ними в одной лодке. Когда аукцион перешел в руки дома Phillips, ныне прочно связанного с Mercury, мне показалось, что дело становится более серьезным. И я выразил готовность участвовать. Организатору торгов Люку Петтавино, который спросил меня о том же, о чем и вы, я объяснил: проблема была в том, что Only Watch не дозрели еще для F.P. Journe, а F.P. Journe не дозрел для Only Watch. И доказательство этому — цена, за которую были куплены Tourbillon Souverain Bleu.
— Что вы собираетесь сделать для них через два года, вы уже знаете?
— Знаю. Нечто совершенно неожиданное. Открытие для всех. У меня как раз есть новые часы в разработке. И думаю, я успею представить их на аукционе.
— Я слышал, что ваши очень успешные электромеханические часы Elegante, которые вы предназначали женщинам, понравились мужчинам. Они завистливые, эти мужчины.
— Ну да, вот поэтому-то я и сделал часы, которые сейчас на мне. Корпус 48 мм. Пока мужские Elegante будут выглядеть так, а дальше мы посмотрим, может быть, мужчинам захочется и драгоценных камней. Голубых и розовых. Или женщины заинтересуются этим размером. Все возможно. Новые часы Elegante способны приспособиться к любому запястью.
F. P. Journe, Octa Divine, 2016
— Я видел ваш набор из пяти классических моделей в стальных корпусах диаметром 38 миллиметров. Это ваше полное собрание сочинений?
— В лаковом футляре. Похороны по высшему разряду. Я решил похоронить размер 38 миллиметров, и это моя последняя ему дань. Больше такого размера не будет. Тем более в стали. Поэтому я и назвал сет "The Historic Size".
— Цена 290 тыс. франков кажется вам достаточной? Почему не миллион? Не полтора?
— Не хочу заламывать цены: у меня свое достоинство и свои резоны. Я работаю на длительную перспективу, и скачки с препятствиями мне не нужны. Я прагматик.
— Поэтому вы не хотите увеличить количество часов, которые выпускает F.P. Journe?
— В прошлом году мы сделали всего около 900 часов. Мы видим, что этого достаточно. Это как и в позапрошлом году, не считая, правда, Elegante, но они не совсем механика. Что же касается сложных механических часов, их выпуск не должен превышать 1 тыс. штук в год. Это уже очень-очень много работы.
— Вы не хотите возобновить выпуск часов с алюминиевыми корпусами?
— Уже два года, как этих часов нет, и я вздохнул с облегчением, хотя и любил их. Мы бы разорили фабрику, которая делала для нас корпуса. Очень сложный процесс. Когда мы отдавали в обработку изделия из алюминия, 60% уходило в брак. На фабрике сбивались с ног, у них не было времени делать платиновые корпуса для других наших серий. Я решил, что эта ситуация ненормальна, и остановил производство. Потом я случайно разговорился с американцем, который выпускал из алюминия корпуса для стереосистем, он спросил меня, как я делаю свои алюминиевые часы. Я сказал, что две трети идут в корзину, он ответил: "У меня тоже. Добро пожаловать в клуб!" С титаном проще.
— Вы не оставили идею расшириться и надстроить этаж или два?
— Нет, я от этого не отказался, просто идут бесконечные согласования. Адвокаты изучают дело: не будут ли соседи возмущаться, не влипнем ли мы в суды и споры.
— Но почему они будут возмущаться? С вашим появлением квартал, по-моему, расцвел.
— Не знаю, будут ли они против, но я точно знаю, что они не будут за. Я бы не позволил ничего строить у себя перед окнами.
— Много ли у вас учеников?
— У нас нет учеников. Есть молодые часовщики. Но, конечно, вы правы, в определенном смысле все часовщики, которые приходят сюда,— ученики, потому что их надо еще многому научить. Мы им доверяем Chronometre Souverain, потом Chronometre Bleu, а потом смотрим, можно ли им поручить механизм с автоматическим заводом. Следующий класс — это усложнения на основе автоматического механизма. Процесс долгий. Я всегда им говорю: "Хочу, чтобы все было совершенно, сколько бы времени это ни заняло". Нельзя подгонять часовщиков.
— То есть ваша школа занимает год или два?
— Нет. Больше. Гораздо больше. Если вы хотите пройти все механизмы вплоть до репетира, рассчитывайте отдать 10-15 лет своей жизни.