В начале недели Москву посетила группа депутатов Бундестага. Вошедший в состав делегации председатель рабочей группы фракции Христианско-демократического союза/баварского Христианско-социального союза (ХДС/ХСС) по внутренней политике ШТЕФАН МАЙЕР рассказал корреспонденту "Ъ" ГАЛИНЕ ДУДИНОЙ о том, как однопартийцы Ангелы Меркель оценивают ее миграционную политику и чем Россия может помочь ФРГ в вопросах ограничения притока миграции.
Фото: Henning Schacht
— Действительно ли в Германии все чаще слышна критика в адрес Ангелы Меркель из-за кризиса с мигрантами?
— Сегодня Германия столкнулась с серьезнейшим со времен воссоединения вызовом. Тема беженцев вызывает очень много эмоций, и было бы странно, если бы люди не задавали себе вопросов, не сомневались в том, способны ли мы справиться с такой массой мигрантов. В такой ситуации любое правительство неизбежно подверглось бы критике. Потому что единственно правильного ответа на то, как реагировать на ситуацию с беженцами, нет; нет рецепта, выполнив который по пунктам, мы бы разрешили этот кризис в течение нескольких недель.
В этих условиях я, с одной стороны, прекрасно понимаю страхи населения. С другой стороны, я уверен, что канцлер реализует верную стратегию, стремясь добиться решения этого кризиса на международном, европейском уровне.
— Вы имеете в виду, что необходимо единое решение на уровне всего Евросоюза, а не отдельных стран ЕС?
— Да. В конце концов, Германия не способна справиться с этим кризисом в одиночку, приняв одну-две решительные меры. В то же время — и здесь моя позиция отличается от точки зрения канцлера — мы также неизбежно будем должны прибегнуть и к национальным мерам, чтобы увеличить давление на другие страны EC, которые пока стараются держаться в стороне от разрешения кризиса, а также чтобы показать: учитывая число уже принятых беженцев, возможности Германии принимать и интегрировать новых беженцев ограниченны. В этих условиях у нас остается не так много времени, чтобы все же найти общеевропейское решение — и надеюсь, что важной вехой на этом пути станет внеочередной саммит ЕС--Турция в ближайший понедельник.
— Вы рассчитываете, что Турция сможет принять больше беженцев?
— Мы с большим уважением должны признать, что Турция уже приняла больше беженцев, чем другие страны. И, как мне кажется, надо понимать, что Турция также оказалась в непростой ситуации и ее нельзя просто взять и предоставить самой себе: только сирийских беженцев там около 2,6 млн. В то же время Турция играет ключевую роль в вопросе сокращения потока нелегальных мигрантов в ЕС. И именно эта страна должна нести ответственность за то, чтобы на греческие острова ежедневно не высаживались 4-5 тыс. человек с западного берега Турции — возможности, в отличие от Греции, у нее для этого есть. Тем более, напомню, есть инициатива по задействованию в Эгейском море сил НАТО. Надеюсь, что в понедельник с Турцией будет заключено убедительное соглашение. Прорывом было бы добиться соглашения, что Турция будет делать значительно больше для пресечения нелегальной миграции в ЕС — в обмен на предоставление ей финансовой помощи в размере €3 млрд и распределения за год некоторого числа прибывших в Турцию беженцев по 28 странам ЕС.
— У вас есть представление, сколько беженцев еще может принять ФРГ? Ранее СМИ со ссылкой на источники сообщали о возможности приема 3,6 млн беженцев до 2020 года.
— Подобные оценки всегда приблизительны. В прошлом году за убежищем в Германии обратились 1,1 млн человек. На сегодняшний день можно сказать, что в новом году приток не будет меньше. Но я убежден, что в ближайшие годы Германия может удовлетворить не более миллиона заявок.
Именно поэтому нам необходимо решить, как можно сократить численность притока беженцев. И если на саммите ЕС--Турция в понедельник не будет принято кардинального решения, то я убежден, что потребуются, в том числе Германии, национальные меры — в том числе усиление контроля на германо-австрийской границе.
— Но Ангела Меркель в одном из последних интервью дала понять, что она против дополнительных мер по защите национальных границ. Она также отметила, что намерена придерживаться тех же принципов миграционной политики и дальше и не располагает "планом Б".
— Она права в том, что делает все, чтобы добиться общеевропейского решения. Но мой жизненный опыт подсказывает, что иногда, чтобы достичь своих целей и реализовать "план А", бывает полезно пойти окольными путями и задействовать "план Б". Хотя канцлер придерживается другого мнения и считает, что разговоры о "плане Б" уменьшают вероятность выполнения "плана А".
— А что, например, может войти в "план Б"?
— Например, национальные меры, усиление национальных границ и депортация нелегальных мигрантов сразу на границе.
— Вы хорошо знаете миграционные вопросы и знаете, что сейчас диалог между РФ и ЕС по миграционным вопросам практически заморожен, за исключением переговоров о потоке мигрантов из России в Финляндию и Норвегию, которая входит в шенгенскую зону, но не входит в ЕС. Какие вы видите возможности сотрудничества в этой сфере между Россией и Германией или Евросоюзом?
— Важно, чтобы между ЕС и Россией был диалог не только по вопросам внутренней безопасности и борьбы с терроризмом, но также и по миграционным проблемам. Вы упомянули двусторонние переговоры между Россией и Финляндией, а также Норвегией — но, во-первых, эти переговоры касаются не только северных стран. Другой пример — ситуация 2013 года (когда граждане РФ неожиданно вышли на первое место по числу запросов убежища в Германии за счет миграции из Чечни — см. расследование "Ъ" от 19 августа 2013 года), связанная со слухами, будто, приехав в Германию, беженец может получить землю, деньги и рабочее место. Обе страны заинтересованы в том, чтобы как минимум распространять информацию о том, что это — к сожалению или к счастью, как посмотреть,— неправда.