Жизнь некоммерческих организаций (НКО) в стране «не подавлена репрессивным законодательством», НКО в прошлом году получили почти 1 млрд руб. иностранного финансирования. Об этом заявил, выступая в Совете федерации (СФ), министр юстиции Александр Коновалов, по мнению которого шумихи вокруг закона об «иностранных агентах»не было, если бы они добровольно записались в реестр. Накануне свое определение политической деятельности предложил Совет по правам человека (СПЧ), по мнению которого предложенный ранее Минюстом законопроект является угрозой вообще для всех НКО.
Министр юстиции России Александр Коновалов
Фото: Дмитрий Духанин, Коммерсантъ
Так называемый третий сектор успешно развивается, заявил в СФ министр юстиции Александр Коновалов, в РФ действуют более 220 тыс. НКО, в 2015 году их было зарегистрировано более 16 тыс. (на 6,1% больше, чем в 2014 году), число заявок выросло на 16%. «Это говорит о том, что предположения, что жизнь “третьего сектора” замерла и подавлена репрессивным законодательством, полностью не соответствуют действительности»,— заверил сенаторов министр. В 2015 году, по данным господина Коновалова, господдержка НКО «на федеральном уровне» составила 4,2 млрд руб., а из иностранных источников НКО получили 87,5 млрд руб. (в 2013 году — 36 млрд руб., в 2014-м — 70 млрд руб.). В адрес НКО, включенных в реестр иностранных агентов (120 организаций), в прошлом году из-за границы поступил почти 1 млрд руб. Странами-донорами глава Минюста назвал США, Великобританию, Нидерланды и ряд других государств Европейского союза. Он привел в пример включение в реестр иноагентов фонда «Династия», который Дмитрий Зимин финансировал из средств, размещенных за пределами РФ. Контролировать расходование таких средств, по словам господина Коновалова, Минюст практически не может. «Это требует конкретных оперативных мероприятий, более детальных проверок, на которые мы не уполномочены»,— сказал он.
Принятый в 2012 году закон об НКО—иностранных агентах не носит репрессивного характера, уверен глава ведомства. По его словам, «если бы все эти организации сами вступили в реестр» и не подняли шумихи, то «значительная часть гражданского общества обратила бы на это мало внимания». «Шумиха и истерика вокруг реализации этого закона во многом лежат в плоскости политической борьбы»,— добавил министр. В преддверии выборов в Госдуму Минюст не планирует проверок политических партий «в сгущенном порядке», а с правозащитниками Александр Коновалов обещает обсудить подготовленный ведомством по поручению президента законопроект, определяющий понятие политической деятельности для НКО (в феврале внесен в Госдуму депутатами четырех думских фракций).
В СПЧ раскритиковали проект, назвав его не отвечающим поручению президента, поскольку политической фактически объявлялась любая деятельность — от митингов до опросов общественного мнения (см. “Ъ” от 23 января и 11 февраля). В совете считают, что определение Минюста ведет к излишне широкому толкованию и в таком виде является «угрозой для всех НКО», в том числе социально ориентированных, так как им фактически запрещено работать с органами власти. Накануне СПЧ предложил свое определение политической деятельности как «целенаправленного и систематического вмешательства НКО в интересах иностранного источника в деятельность органов госвласти по выработке и реализации внутренней и внешней политики (воспрепятствование деятельности)». А единственной сферой политической деятельности может быть «участие НКО в деятельности, направленной на получение определенного результата на выборах, референдумах, в формировании избирательных комиссий, в деятельности политических партий».
«Дискуссия по законопроекту не закрыта, пока не поставлена подпись президента»,— заявил в среду Александр Коновалов. «Президент четко сказал, что закон нужен, чтобы иностранные государства не использовали российские НКО для вмешательства во внутриполитическую деятельность России»,— сказал “Ъ” глава СПЧ Михаил Федотов.