Утечка миллионов документов из базы данных панамской юридической компании Mossack Fonseca коснулась многих известных людей, в том числе российских чиновников. Обработкой массива информации занимались четыре сотни журналистов из разных стран, ожидаются новые подробности относительно офшорных схем сильных мира сего.
Фото: Reuters
Леонид Косалс, профессор кафедры экономической социологии НИУ ВШЭ:
— Серьезное влияние будет сказываться скорее за рубежом. В Исландии уже в разгаре правительственный кризис, в других странах тоже будет что-то похожее, но не так жестко. А в России реакция, скорее всего, окажется другой и проявится в том, как будут обращаться с журналистами, а не в поведении общества и элит. С другой стороны, теперь стало ясно, что с точки зрения сохранения тайны вложения в офшоры не стопроцентный вариант и нет гарантии, что тайна будет соблюдаться в будущем. И это скажется на финансовом поведении элит. А вот на что скандал никак не повлияет, так это на скорость возвращения капиталов в страну.
Никита Масленников, руководитель направления "Финансы и экономика" ИНСОР:
— Повлияет так же, как и прежние расследования. Цель таких вбросов — разогреть общественное мнение. Предыдущий был накануне саммита G20, давшего серьезные рекомендации по офшорам. Сейчас готовится антиофшорный саммит в Лондоне, и вот — новый вброс. Поэтому мне непонятна столь острая реакция российских чиновников, заставляющая задуматься, что и на ком горит. Ведь никаких серьезных обвинений нет, как нет и фамилии Путина. А какие-то четыре неизвестно кем названных друга президента — это не серьезно. Всем грамотным людям уже понятно, что с 2017 года наступит новая эра, когда что-то скрыть будет невозможно. Так уж лучше бы нашим ведомствам подготовиться и сделать так, чтобы нашему бизнесу было удобно работать в России, а не в офшорных зонах.
Михаил Барщевский, полпред правительства России в Конституционном суде Российской Федерации и Верховном суде Российской Федерации:
— Думаю, что никак, потому что если читать документы, а не громкие заголовки, то эти материалы ни о чем.
Павел Грудинин, директор ЗАО "Совхоз имени Ленина":
— Никак. У нас главное — телевизор, а в телевизоре ничего этого нет. Если даже что-то появляется, то с высказываниями "на нас напали". Народ настолько зомбирован, что его уже никакими ужасами не испугать, народ никому не верит и ждет только теплых деньков, чтобы поехать на огороды. Мы ко всему привыкли. Что толку, что у Якунина нашли особняк в Лондоне? Сказали и забыли. Так что никакого "панамагейта" у нас нет. Через месяц все забудется, Волочкова разденется где-нибудь, кто-то с кем-то подерется, и это станет главной темой.
Антон Беляков, член Совета федерации:
— Глобального ничего не будет. У нас уже было такое количество потрясений в разных структурах, и ничего. Общество инфантильно, ему кажется, что это все происходит где-то там, а у нас все как было, так и будет. Много последствий будет только для тех, кто попал в пул, для людей, размещавших в этих офшорах свои средства. Теперь они будут искать, как и на кого все переоформить — на друзей, родственников, знакомых, любовников и любовниц. Но это все личное и частное. Для России это может быть выгодно — финансы могут начать возвращаться обратно. Они же думали, что там безопаснее хранить, оказалось — нет, можно теперь попробовать хранить дома. А такие утечки будут еще. В мире началось перераспределение средств и дискредитация офшоров. За этой утечкой, наверняка, стоят американские спецслужбы, ведь у США есть свои офшорные зоны.
Алексей Макаркин, первый вице-президент Центра политических технологий:
— Никак не повлияет. Думали, что там столько, а там всего два миллиарда. Это мало. Ситуация связана с конкретными именами, а не с системообразующими предприятиями. Мы не Исландия, у нас никто никуда не уйдет. А те, кто попал в эти списки, могут даже получить дополнительные преференции: мол, пострадал, и ему надо помочь. Вспомните, как было с теми, кто попал под санкции. В обществе на это существует три точки зрения. Первая — это клевета и заговор. Вторая — да, это есть, все реальность и правда, но мы повлиять на это никак не можем. И третья — у нее меньше всего сторонников — это и правда настоящая коррупция, и с ней надо бороться. Те инвесторы, которые уже работают в России, знают правила игры и расскажут об этом тем, кто собирается к нам прийти. Не думаю, что все это было сделано ради России, россияне просто оказались в списке. В глобальном мире все труднее скрывать информацию, а "тихих гаваней" становится все меньше. Даже Швейцарию заставляют открывать банковскую тайну. Все больше появляется людей, желающих что-то рассказать. Их обидели или они просто правдолюбцы, вот и в Панаме появился свой Сноуден. Когда Сноуден стал рассказывать про плохое на Западе, мы радовались, а когда подобное сказали о России, мы говорим, что это уже заговор.