Вчера завершился конфликт министра культуры Михаила Швыдкого и руководителя Мариинского театра Валерия Гергиева. На заседании у премьер-министра России Михаила Касьянова утвержден очередной план реконструкции Мариинского театра, противники расстались друзьями. Результаты конфликта комментирует ГРИГОРИЙ Ъ-РЕВЗИН.
В начале недели руководитель Мариинского театра обозначил следующие позиции. Во-первых, Минкульт никак не помогает Мариинскому театру. Во-вторых, в деле устройства фестиваля "Белые ночи", равно как и в реконструкции Мариинского театра, его руководитель прекрасно обойдется и без министерства, как обходился уже десять лет. В-третьих, министр культуры — очень плохой менеджер реконструкции, он проявляет осторожность там, где нужна решительность. В-четвертых, он ловко расправился с господами Светлановым и Рождественским, людьми, которые сделали для русской культуры куда больше господина Швыдкого. В-пятых, он, Валерий Гергиев, готов тоже уйти из Мариинки. Но в таком случае не видать вам никогда никаких выходов на Запад, никаких инвесторов, никаких западных звезд — вообще ничего. И наконец, президент обо всем знает и его, Валерия Гергиева, поддерживает.
В результате проект реконструкции Мариинки прошел через заседание у премьер-министра. Специфика таких проектов, впрочем, в том, что в силу их чудовищной многодельности там не одно, не два и даже не десять таких заседаний. И даже непонятно, было ли это решающим заседанием или посиделкой для успокоения господина Гергиева. Если перед нами успех, то все равно сила замаха не соответствует его результатам.
По сути, Валерий Гергиев поставил вопрос так: или я, или Михаил Швыдкой. Против министра культуры была брошена гергиевская харизма, президентская поддержка, предстоящий юбилей Петербурга. Наступление поддержали другие отставленные господином Швыдким харизматики. Результатом должно быть снятие министра. Слухи о его отставке муссировались все лето, и когда руководитель Мариинки пошел в наступление, казалось, что министру культуры все-таки не удалось договориться с противниками и вот оно, начало. Министр ответил в том ключе, что, извините, Валерий Абисалович, мы понимаем, вы человек горячий, творческий, с кем не бывает, не волнуйтесь.
Непонятно, почему господин Гергиев выступил, почему сейчас и чего он хотел добиться. То ли развязанных рук в реконструкции Мариинки, говорят одни, то ли прямого подчинения президенту помимо Минкульта, то ли Большого театра под свое крыло — все эти версии муссировались одновременно. Вопрос в том, что в результате.
Ситуация выглядит так. За время гастролей Валерий Гергиев убедился, что дела с реконструкцией Большого идут лучше, чем с Мариинкой. Здесь — согласованный проект, решенные юридические вопросы (при том, что проект реконструкции противоречит букве закона об охране памятников), решенные схемы финансирования, почти оконченное строительство филиала. У Гергиева — выделенная территория Новой Голландии, четкие договоренности с зарубежными инвесторами, но при этом — ничего. Проекта нет, согласований нет, права собственности не ясны. Плюс к этому ясное указание Михаила Швыдкого, что вопрос о сторонних инвестициях можно начинать решать только после того, как все будет согласовано. То есть решать его будут в Минкульте.
Руководитель Мариинки предпринимает скандал для того, чтобы встроиться в схему, разработанную Минкультом для Большого театра. Из этого следует, что чиновник Швыдкой оказывается лучшим менеджером, чем гений Гергиев. К этому давно шло, тем не менее это принципиально ново. Все маэстро, снятые министром Швыдким — Рождественский, Васильев, Светланов, Головкина,— обладали определенной харизмой, все ставили ее против министра и все проигрывали. Потому что все они оказывались плохими менеджерами. Однако никто из них не обладал масштабом маэстро Гергиева. По сути, это первый открытый конфликт мировой звезды с чиновником, в котором чиновник оказывается сильнее тем, что эффективнее.
Ситуация предельно чиста. Харизма худрука Мариинки абсолютно несомненна, за ней нет тени двусмысленности. Позиция министра культуры тоже абсолютна чиста: он не чинит маэстро Гергиеву никаких препятствий, он просто недостаточно активно занимается менеджментом реконструкции Мариинки. И для того чтобы заставить господина Швыдкого делать это активнее, господин Гергиев устраивает артистическую истерику.
Это означает, что ситуация в культуре принципиально поменялась. Ранее для проталкивания любого культурного проекта требовался харизматик, чиновники так или иначе подстраивались под него. Теперь оказывается, что Большой театр, который руководится чиновниками принципиально без первой фигуры, оказывается управленчески эффективнее, чем театр мировой звезды.
Валерию Гергиеву, пожалуй, не следовало обнажать эту ситуацию. Это слишком очевидный проигрыш "артистической" модели культуры. Скандал, который раньше мог быть рассчитан на то, чтобы снять министра культуры, сегодня затевается, чтобы обратить на себя его благосклонное внимание. Это означает, что Михаил Швыдкой добился своей цели. Ему удалось выстроить такую управленческую вертикаль, которую невозможно поколебать оппозицией культурного деятеля любого масштаба.
Теперь у руководителя Мариинки остаются два варианта действий. Либо он должен устраниться от процесса реконструкции Мариинки и передать его Минкульту, поскольку самовластно контролировать процесс он уже не сможет, либо ему нужно обыграть Большой театр на артистическом поле, сделав из реконструкции Мариинки шоу вроде открытия музея Гуггенхайма в Лас-Вегасе — с проектом мирового уровня, раскруткой, прессой и так далее. Этого Минкульт пока не может: реконструкция Большого эффективна, но это эффективность в рутине постсоветского строительства. Остается вопросом, может ли это Валерий Гергиев.