Президент России Владимир Путин провел в Казани совет по физкультуре и спорту, на котором порекомендовал госкомпаниям не мериться деньгами в спорте за обладание Кубком Гагарина, а также задумался над предложением Владимира Петрова открыть в знойном Артеке центр подготовки юных хоккеистов. О том, почему Владимир Путин неожиданно свернул совещание,— специальный корреспондент “Ъ” АНДРЕЙ КОЛЕСНИКОВ из Казани.
Аркадий Ротенберг (справа) выступал на совещании в одной тройке с Владимиром Петровым (слева) и Борисом Михайловым
Фото: Дмитрий Азаров, Коммерсантъ / купить фото
Нельзя было не обратить внимание на то, что татарстанские журналисты, в отличие от московских, были прилично одеты (а это ведь не похоже ни на каких журналистов в принципе). Разница неприлично бросалась в глаза.
Оказалось, что некоторое время тому назад руководство пресс-службы президента Татарстана разослало аккредитованным журналистам просьбу соблюдать дресс-код в общении с главой республики (в конце концов он же его соблюдает). Вот они теперь и смотрелись определенно выигрышно, особенно по сравнению с некоторыми московскими фотокорреспондентами, которые до сих пор чувствуют себя, видимо, не просто молодыми в душе, несмотря на внешне почтенный возраст, а тинейджерами, для которых вещь, купленная не в магазине Vans, и вещью-то не является.
И как-то с этой историей связана другая (пока не могу точно сформулировать, как именно). Рассказывают, что недавно в рамках учений сотрудники спецслужб, представившись журналистами и аккредитовавшись на мероприятиях с участием президента республики, пронесли два свертка, которые сами позднее квалифицировали как бомбу, а в качестве взрывателя зафиксировали монетку небольшого достоинства. Этот инцидент, широко разбиравшийся в узких кругах, и позволил, видимо, пресс-службе президента Татарстана поработать с журналистами уже по всем без исключения направлениям.
Заседание президентского совета по развитию физкультуры и спорта было посвящено хоккею. Почему в Казани? Потому что здесь начался чемпионат Европы по дзюдо.
Пользуясь случаем, Владимир Путин в начале совещания поздравил магнитогорский «Металлург» с победой в Кубке Гагарина. ЦСКА, который был соперником магнитогорского клуба в Кубке Гагарина, он тоже поздравил. И даже про СКА и «Динамо» упомянул. Только ни слова не сказал про казанский «Ак Барс», который тоже насмерть бился в play-off с уфимским «Салаватом Юлаевым». На новой базе «Ак Барса» в самом центре столицы республики (казанские нефтяники, финансирующие клуб, расположили базу там, где это было удобно, и она даже оказалась, как ни удивительно, в лесу) и происходило теперь заседание президентского совета; и Рустам Минниханов (президент Татарстана) теперь будет думать, отчего так вышло, и, наверное, придумает, отчего, и ничего утешительного для себя в этом объяснении не найдет. А на самом деле и самому просто не пришло в голову сказать, и тем, кто в речь такие слова вписывает,— вписать.
— Да, у нас, наверное, сейчас больше крытых катков, чем было… Сколько было в Советском Союзе? — спросил президент.— Кто может вспомнить? Третьяк лучше знает и такие люди, как Борис Михайлов… (оба сейчас сидели за одним столом с Владимиром Путиным.— А. К.).
— 80 катков,— уверенно ответил Владислав Третьяк.
А в действительности кто ж знает, сколько?
— 80 катков?! — обрадованно переспросил президент.— У нас сейчас 485 крытых катков с искусственным льдом!
Он, конечно, сам не ожидал, что разница будет такой хорошей.
— Конечно, это больше, чем в такой стране, как Финляндия — 260, или Швеция — 358. Но давайте посмотрим на географическую карту и на численность населения,— добавил Владимир Путин.— В Канаде 2631 каток! Вот с чем надо сравнивать!
Впрочем, пока, похоже, лучше не надо.
Владимир Путин решил публично поблагодарить главу «Сургутнефтегаза» Владимира Богданова:
— Искали источники финансирования хоккея с мячом, попросили Владимира Леонидовича, он откликнулся. Спасибо большое!
Владимир Богданов коротко кивнул. Да ведь ради этих слов и откликнулся.
По словам президента России, слишком долго принимается закон о профессиональном спорте.
— Мы не раз с вами говорили, что профессиональный спорт способен заработать сам, а клубы не должны превращаться в ярмарку тщеславия спонсоров. Нам спорт нужно развивать, а не мериться, у кого денег больше! — воскликнул Владимир Путин.— Тем более не мериться между государственными или компаниями с государственным участием!
В заседании участвовали главы не одной такой компании. И что-то их сразу стало не видно. Хотя они, конечно, остались сидеть на своих местах.
Президент заметил, что Континентальная хоккейная лига (КХЛ) пока уступает Национальной хоккейной лиге (НХЛ), то есть северо-американской:
— Прежде всего тут вопросы имиджевой составляющей… но и другие (то есть все остальные.— А. К.).
Главным докладчиком был член президентского совета по развитию физкультуры и спорта Аркадий Ротенберг, который бегло прочитал свой текст, ни на одно слово своей интонацией не обратив в нем внимания. И стоило некоторых трудов зафиксировать, что он, например, предложил срочно решить проблему с молодыми хоккеистами, которых активно покупают западные клубы.
— Необходимо сформулировать условия,— сообщил Аркадий Ротенберг,— при которых спортсмен, которого воспитывает государство, может заключать контракт с иностранным клубом.
Аркадий Ротенберг не пояснил, что он имеет в виду, и от этого было тем более тревожно за игроков, потому что эти условия могут быть какими угодно, но ясно, что, видимо, станут кабальными.
Господин Путин между тем категорически поддержал эту идею и заметил, что тем, кто покупает российских хоккеистов, это должно стать невыгодно.
То есть это должно им слишком дорого стоить. Но не дороже ведь контракта в НХЛ.
После этого вышла некоторая заминка. По сценарию должны были выступить мэр Москвы Сергей Собянин и губернатор Санкт-Петербурга Георгий Полтавченко с рассказом о том, как вся жизнь в этих городах подчинена хоккею высших и низших достижений. И Владимир Путин успел упомянуть об этом, причем слово взял настроенный если уж не на последний, то точно на решительный бой легенда советского спорта Владимир Петров. Он перебил решившего было заговорить Сергея Собянина, который не мог, конечно, не уступить легенде.
Владимир Петров предложил, во-первых, чтобы победителям «Золотой шайбы», как и победителям Ночной хоккейной лиги, построили каток. Кроме того, в «Артеке», в Крыму, по мнению Владимира Петрова, надо обязательно открыть центр подготовки юных хоккеистов.
Идея выглядела, надо сказать, экзотично. Для ее реализации следовало построить в «Артеке» крытый каток с искусственным льдом, а есть мнение, что в «Артек» подростки приезжают отдыхать и, наоборот, загорать.
Впрочем, мысль произвела впечатление на Владимира Путина, и он даже успел сказать, что надо об этом подумать, и даже добавил, поглядев на некстати улыбнувшегося господина Ротенберга:
— Вот, Аркадий Романович готов!.. Это благородно!..
Нельзя сказать, что тут было хоть какое-нибудь преувеличение, особенно что касается пионерского лагеря: Аркадий Ротенберг, безусловно, всегда готов.
Но тут, к счастью, кто-то подсказал президенту, что в Сочи уже есть школа «Сириус».
— Да, «Сириус» же есть у нас! — обрадовался Владимир Путин.— Там две хоккейные арены!
— Да какие там арены!..— отмахнулся от президента Владимир Петров.
— Как это какие? — удивился тот.— Хоккейные…
Действительно, на этих аренах вообще-то прошли Олимпийские игры.
— А, вы про Сочи?..— рассеянно кивнул Владимир Петров.— Ну, Сочи есть Сочи, а Крым есть Крым!
И вот на это возразить было уже действительно нечего.
Но тут Владимиром Петровым, слава богу, овладела новая идея.
— Мне сказали, что хватит быть скромным,— сообщил он.— В Красногорске пора открывать Академию хоккея Петрова.
— А там есть арена? — осторожно поинтересовался Владимир Путин.
— Там есть Петров,— констатировал Петров.
Он понимал, видимо, что и эта идея, едва произнесенная, уже висит на волоске, и попытался решить все ударом прямо от синей линии, как он когда-то это умел лучше всех остальных.
— Вы против? — то есть прямо спросил Владимир Петров.
— Я — за! — поспешно ответил президент, чтобы, видимо, чего не подумали.
Так Владимир Петров забил, может быть, решающую в своей биографии шайбу.
А скорее всего, промазал.
Его партнер по тройке Борис Михайлов просил не за себя. Он рассказал, что в матчах КХЛ и Кубка Гагарина утрачено звание чемпиона России. То есть существует чемпион КХЛ и существует обладатель Кубка Гагарина, а чемпиона страны не существует.
— А это звучит гордо! — предупредил Борис Михайлов.
Он предложил чемпионат КХЛ назвать чемпионатом России, а плей-офф оставить, ладно уж, Кубком Гагарина.
— В КХЛ-то играют иностранные клубы…— задумчиво проговорил Владимир Путин.— Надо посчитать, что можно сделать…
А ведь и правда играют. Более того, если сделать так, как задумал Борис Михайлов, то получится, что кроме высшей хоккейной инстанции, чемпионата России, будет функционировать еще одна, над ней,— Кубок Гагарина. И гордое звание чемпиона России окажется мало чего значащим на фоне звания обладателя Кубка Гагарина. И обладатель этого кубка, таким образом, не будет считаться чемпионом России… В общем, это будет очень темная история, в которой будут разбираться все и не разберется никто, как в гибели самого Гагарина.
Президент Паралимпийского комитета России Владимир Лукин сообщил, что сборная России по следж-хоккею недавно стала чемпионом Европы, что в этом виде спорта сейчас задействованы 154 спортсмена и 12 тренеров и что «надо, чтобы мы из этого флажка создали вид спорта, который отражал бы широкие слои инвалидного населения».
Президент обещал, что следж-хоккей получит что-то из того, что сейчас достается прежде всего большому хоккею (хотя никуда не денешь тот факт, что компания «МегаФон», например, поверила в российскую команду по следж-хоккею и стала ее финансировать даже уже тогда, когда ее еще и не было, а уж когда она проиграла первый международный турнир с общим счетом 0:60, «МегаФон» оказался и вовсе вдохновленным ею).
Владимир Путин сообщил, что в условиях усиливающейся конкуренции («Председатель КНР как-то сказал: “Мы поставим на коньки 300 млн человек”, я думаю, что если он сказал — он так и сделает, он человек слова») надо работать все больше и больше, и неожиданно закрыл заседание, хотя было ощущение, что оно только начинается. С другой стороны, продолжалось ровно 60 минут, то есть, как и положено, три периода по 20.
Сергей Собянин и Георгий Полтавченко, дожидавшиеся своей очереди и все это время готовившиеся, так ни слова и не произнесли.
И не вспомнить, чтобы все обрывалось так внезапно; чтобы в душе и на сердце оставалась только недосказанность.
Между тем все объяснялось до обидного просто. Ну как же Владимир Путин мог опоздать на открытие чемпионата Европы по дзюдо на «Татнефть-Арена»? Он никак не мог опоздать. И не опоздал. Потому что это хоккеем он увлекается. А дзюдо он занимается.