Книги недели

Карло Леви «Христос остановился в Эболи»

Итальянский художник, писатель и политический активист Карло Леви был довольно популярной фигурой в оттепельном СССР. Он приятельствовал с Эренбургом, написал о поездке в Советский Союз воодушевленную книгу, был, в конце концов, сенатором от Итальянской коммунистической партии. Однако постепенно Леви здесь почти забыли. Сейчас перевод его автобиографического романа "Христос остановился в Эболи" переиздан — впервые с 1955 года.

В 1934 году Леви, один из основателей антифашистской группы "Справедливость и свобода", был сослан в местечко Гальяно в одной из беднейших провинций на юге Италии. Там он провел два года. Как ни странно, из всей довольно бурной жизни Леви именно этот эпизод — мучительная остановка, погружение в безвременье — стал сюжетом его главной книги.

Поначалу все выглядит довольно просто. Интеллектуал из большого города оказывается на окраине мира, терпит лишения, борется с косностью местных властей, пытается помогать угнетенным крестьянам и одновременно изучает их обычаи. Леви старомоден и немного высокомерен в своем гуманизме. Но постепенно просвещенный взгляд сверху вниз дает сбои. Архаика затягивает приезжего горожанина. Пытаясь наладить в поселке современную систему борьбы с малярией, он одновременно берет у кухарки уроки колдовства. Рассказывает о повадках местных духов с той же интонацией, что и о произволе чиновников. И, кажется, сам не вполне понимает, каково его собственное место в этом мире, живущем вне истории.

Странность позиции ощущается и в самом письме. Повествователь будто бы не может решить, кто он: тонкий наблюдатель-художник, отгороженный от мира холстом (реальным или воображаемым), врач, чья обязанности — лечить, заботиться, не отступать от своих героев и не предавать их, проницательный аналитик и активист, ищущий политические корни бедствий и решения для них, или человек, переживающий необычное колониальное приключение в собственной стране, философ, этнограф, друг. Эти позиции незаметно сменяют друг друга в тексте, но ни на одной из них он не может остановиться.

Леви писал свою книгу почти через десять лет после того, как покинул Гальяно. Эта временная дистанция отчетливо чувствуется. Однако, несмотря на нее, в книге сохраняется растерянность, невозможность занять место — ни остаться верным этом странному древнему миру, ни вполне покинуть его. Именно нерешительность спасает Леви от догматизма, делает его книгу очень живой.

Common place

Ян Никитин «Избранные тексты»

Ян Никитин, вокалист и автор песен группы "Театр яда", умер четыре года назад. Игравшие с конца 1990-х, "Театр яда" были, наверное, самыми заметными в России продолжателями британского эзотерического подполья, но прививали к нему сибирский панк (в духе скорее Янки, чем Егора Летова) и поэтические интонации русского авангарда от Хлебникова до Владимира Казакова. Тексты Никитина играли в их концертах-мистериях крайне важную роль. В этом очень красивом сборнике они впервые опубликованы как поэзия. В своем ответственном декадентстве эти стихи производят впечатление очень несовременных и почти детских. Но эту детскость стоит воспринимать всерьез. Она — залог честности, сосредоточенности в наблюдении частного апокалипсиса.

"заведи на голову уголовное тело... // уготованный грех отработан веками кровавого слепня... // кто надоумил тебя плодить мед в розарии безвременного мира? — // и спать горячим жалом в черных лесах?.."

PWNW

Георгий Литичевский “Opus Comicum”

Георгий Литичевский — автор, хитро расположившийся на границе искусств: художник, близкий младшему поколению концептуалистов в их наиболее хулиганском, панковском изводе, и одновременно — один из первых русских комиксистов. В основном комиксы Литичевского существуют на территории художественных выставок, на стенах галерей. Это издание впервые представляет их в формате книги. И от этого перевода вещи Литичевского ничего не теряют, наоборот: его маленькие истории сливаются в увлекательный комический эпос. Здесь — своего рода избранное, полтора десятка коротких историй за почти 40 лет работы. Участвуют русские демоны Боровичок и Светлячок, Есенин, Айседора Дункан и Луначарский, Чехов и Левитан. Литичевский сталкивает приемы лубка и американского андерграундного комикса, советской карикатуры и нью-вейверской графики в стиле Кита Харинга, обэриутский абсурд и штампы современной критической мысли. Но считывание источников для того, чтобы получить удовольствие, совершенно необязательно. Великие деятели культуры и истории здесь возносятся в воздух в прекрасном и возвышенно-бредовом танце — как Анна Каренина взлетает в одном из комиксов с железной дороги в образе не то Чудо-Женщины, не то Вечной женственности, оставляя своего создателя в недоумении стоять на земле.

Бумкнига

Фернандо Пессоа «Книга непокоя»

Фернандо Пессоа «Банкир-анархист и другие рассказы»

Фернандо Пессоа — самый значительный автор португальской литературы XX века, одна из главных фигур европейского модернизма в его специальном, окраинном, томно-мерцающем изводе. Точнее будет сказать, что Пессоа — создатель целой литературы. Его изобретением были гетеронимы — не псевдонимы, но отдельные писатели, от лица которых Пессоа писал свои тексты, каждый со своей биографией, стилем, любимыми жанрами. При этом если поэзия Пессоа и его воображаемых подопечных была кое-как представлена на русском еще с 70-х, проза до сих пор оставалась не переведена. Сейчас два издательства выпустили его прозаические книги — одновременно и, кажется, не сговариваясь между собой, хотя оранжевые обложки "Банкира-анархиста" и "Книги непокоя" настойчиво выставляют их парным предприятием. Первая из них носит довольно необязательный характер. Это десяток небольших рассказов, фрагментов разных циклов, лишь намекающих на природу прозы Пессоа: маленькие обаятельные притчи без морали, в которых комическая обстоятельность повествования плавится в зное парадокса.

Если "Банкир-анархист" может служить лишь отдаленным, ознакомительным приближением к Пессоа-прозаику, то вторая книга, наоборот, содержит его опус магнум. "Книгу непокоя" Пессоа писал больше 20 лет и так и не окончил. Ее первое издание вышло в 1982 году, почти через полвека после смерти автора. Оно, как и все последующие, представляло лишь один из проектов реконструкции этого расплывчатого замысла. Автором "Книги непокоя" числится Бернарду Суареш, помощник бухгалтера в Лиссабоне, писатель-одиночка, домосед и мизантроп. Его творение — то ли автобиография без событий, то ли декадентский философический трактат о воле к мечте, то ли сборник афоризмов и мрачных острот (русскому читателю напоминающий о Розанове). Их содержание — тревога, беспокойство, весь спектр романтических переживаний личности, колеблющейся в своем самосознании между величием и ничтожностью. "Книга непокоя" — это энциклопедия модернистской чувствительности, полная разрывов, умолчаний, иронически-грандиозная. Однако за счет не слишком удачного перевода ее русский вариант приобретает оттенок пародийной, почти комической серьезности, вряд ли предполагавшейся тонким стилистом, каким был Пессоа.

Ad Marginem

Центр книги Рудомино