Перо века
Как выглядят самые дорогие ручки в мире
110 лет компании Montblanc
5 фактов о Montblanc
1. Ровно 110 лет назад три основателя компании Montblanc приехали в Нью-Йорк из Гамбурга, чтобы посмотреть, насколько далеко шагнул технический прогресс в Штатах. Изучили, вдохновились, вернулись в Гамбург и создали первую ручку Montblanc.
2. Название Montblanc возникло в честь самого высокого горного пика Западной Европы — основателям казалось, что именно так выглядит «совершенство». Белая шестиконечная звезда — эмблема компании — повторяет очертания заснеженной вершины.
3. На перья ручек из коллекции Meisterstück неизменно наносится гравировка в виде числа 4810 — это высота горы Монблан.
4. Джон Кеннеди в 1963 году одолжил свою ручку Montblanc канцлеру Германии Конраду Аденауэру, чтобы тот внес его имя в «Золотую книгу Кёльна».
5. Ручка Montblanc спасла жизнь Джеймсу Бонду в фильме «Осьминожка».
Как отпраздновали юбилей?
Отпраздновать свое 110-летие немецкая компания Montblanc решила в Нью-Йорке. У неподготовленного человека непонятная на первый взгляд связь таких разных географических объектов — Германии, Монблана и Нью-Йорка — должна вызвать много вопросов. Но на деле все просто. 110 лет назад три основателя компании Montblanc приехали в Нью-Йорк из Гамбурга, чтобы посмотреть, насколько далеко шагнул технический прогресс в Штатах. Изучили, вдохновились, вернулись в Гамбург и создали первую ручку Montblanc. Не было бы этой поездки в Нью-Йорк, возможно, не было бы и ручек. И неизвестно, чем тогда Горбачев подписывал бы указ о собственной отставке.
Для журналистов в Нью-Йорке придумали чрезвычайно интересную программу. Среди прочего — выставка Джексона Поллока в МОМА. Экспозиция начинается с особой работы художника, которую он создал, выдувая ртом канцелярские чернила из трубочки прямо на холст. Тонкую иронию и связь с Montblanc журналисты оценили. Но главной целью поездки был официальный прием и ужин.
Торжество устроили на 62-м этаже Рокфеллер-центра. Среди гостей (помимо журналистов) — знаменитости, включая друзей и послов дома — Хью Джекмана и Шарлотту Казираги, и любимые клиенты со всего мира. Немного помучив гостей австралийским английским, Джекман рассказал трогательную историю о том, как пытался назначить своей жене свидание в день их десятой годовщины именно здесь — в ресторане на 62-м этаже Рокфеллер-центра. Правда, свидание так и не состоялось из-за напряженного съемочного графика. Жене пришлось идти на ужин с Мег Райан, а Джекман оправдывался: «Знай, дорогая, в тот день я очень старался, чтобы мы попали именно сюда, но обстоятельства оказались сильнее». Впрочем, Джекман не забыл, что в центре внимания сегодня все же не он, а Montblanc, и в конце своего выступления представил гостям юмористическую короткометражку о 110-летней истории дома. С самим собой в главной роли, разумеется.
Гвоздь программы — юбилейные новинки (о них чуть позже). Сначала о декорациях на площадке. Все гости собирались в комнате в красно-черных тонах, больше похожей на отель в стиле ар-нуво и лабораторию, заставленную книжными стеллажами, одновременно. Под джазовые импровизации живого оркестра гости гуляли между стендами и не могли оторвать глаз от новинок.
Чем порадовали?
Специально к юбилею были выпущены уникальные часы Montblanc Villeret Tourbillon Bi-Cylindrique 110 Years Anniversary, особая коллекция кожаных изделий Meisterstück Soft Grain и лимитированная серия пишущих инструментов Rouge & Noir — в переводе «Красное и черное». Во-первых, в честь классики французской литературы, романа «Красное и черное», а во-вторых, объясняет генеральный директор Montblanc Жером Ламбер, — это тонкий намек. «Не ошибетесь — если поставите и на красное, и на черное одновременно. И на Montblanc, соответственно. Когда-то на этом строилась вся рекламная кампания бренда».
Сейчас, говорит Ламбер, дом продолжает развивать все три ключевых направления своей деятельности — пишущие инструменты, часы и кожаные изделия, выпускает запонки, поддерживает культурные проекты, в частности, помогает Государственному Эрмитажу реставрировать важные музейные ценности. Последние 25 лет дом активно инвестирует в искусство и художников, планирует создавать свой собственный музей современного искусства на мануфактуре (к слову, коллекция, которой владеет бренд, оценивается в несколько миллионов евро).
О том, что еще нужно знать о прошлом, настоящем и будущем компании, Жером Ламбер рассказал в интервью Нателе Поцхверии.
— За последние 110 лет Нью-Йорк, без сомнения, сильно изменился. Не такой город увидели основатели компании.
— Город, может быть, и изменился, но у нас все осталось почти неизменным. Мы по-прежнему сидим в Гамбурге, разве что производство пришлось вывести за пределы города. Традиции мы умеем чтить. Играем на контрасте. Поэтому мы никогда не станем говорить, что мы — часовой дом, который когда-то начинал с ручек. Мы всегда будем помнить, откуда наши корни.
— Сейчас в мире сложная экономическая ситуация. В кризисе есть нечто позитивное?
— В трудные времена генератор идей должен работать на предельных мощностях, чтобы удивлять еще больше. И конечно, сразу видно, кто способен удерживать качество на прежнем уровне, а кто — нет. Мы можем.
— Получается, кризис — это фильтр?
— Я бы согласился с тем, что это «фильтр», но не очищающий, а оптический — фотофильтр. Он добавляет интересные краски ситуации, показывает ее в другом свете и цвете. Скорее так.
— «Никогда не говори никогда», и за год до запуска часовой линии в 1997 году вряд ли кто-то поверил бы в то, что под брендом Montblanc будут выпущены часы. Но тем не менее — ручки, часы, кожаные изделия. На чем вы никогда не поставите логотип Montblanc?
— Мы создаем не просто предметы роскоши, а полноценных спутников и компаньонов, которые всегда рядом с вами. Так что, думаю, предметы, которые нельзя взять с собой, никогда не будут выпущены под брендом Montblanc. Например, мебель, кухонная утварь. Мы слишком активные и динамичные, чтобы ассоциироваться с чем-то статичным.
— А вы помните свою первую встречу с Montblanc до того, как стали генеральным директором компании?
— Когда меня пригласили работать в компанию, я сразу начал копаться в памяти, чтобы выудить оттуда интересные личные ассоциации с брендом. Помню, мне было лет десять, я был в гостях у друга, мы заглянули в кабинет его отца. Посреди комнаты стоял тяжелый деревянный стол, в центре на подставке лежала ручка Montblanc. Я это очень отчетливо помню. У меня тогда в голове никак не укладывалось, зачем было компании по производству пишущих инструментов давать название, которое носит гора.
— С тех пор компания заметно выросла. И наблюдать за переменами очень увлекательно. Я знаю, что в создании часов применяются техники, которые появились в ходе работы над пишущими инструментами. Но сработало ли это в обратную сторону?
— Помогло ли нам часовое мастерство в создании пишущих инструментов? С технической стороны нет. Но кое-что из часовой индустрии позаимствовано все-таки было задолго до того, как сам дом запустил часовое направление. В частности, мои коллеги переняли манеру делать лимитированные серии. И таким образом повысили интерес коллекционеров к продукту. Сегодня вечером вы первый и последний раз увидите нашу новую ручку The Ultimate Serpent Limited Edition I. Первый, потому что мы ее официально не представляли до этого момента. И последний, потому что этот инструмент стоимостью €1,2 млн уже продан частному клиенту. Так вот, внимательно рассмотрите ее детали. Такой художественный и вместе с тем ювелирный подход к созданию продукта тоже был позаимствован из часовой индустрии.
— Как думаете, дорогие часы и ручки — это игрушки или инвестиция?
— И то и другое. И чтобы убедиться в ликвидности, их необязательно перепродавать. Если взять пишущий инструмент Meisterstück и покупать к нему всю жизнь чернила, вы сэкономите больше денег, чем если будете каждую неделю выкидывать по паршивой ручке. Считайте, отбили стоимость.