Вчера на процессе по делу Салмана Радуева и его сообщников просматривали видеоматериалы. Подсудимый Радуев выразил готовность поклясться на Коране, что не совершал терактов в российских городах. А его подельник Турпал-Али Атгериев потребовал вызвать на процесс Владимира Путина.
Сначала в суде были представлены документы, подтверждающие факт закупки Салманом Радуевым партии оружия, которое использовалось боевиками при нападении на Кизляр. Выяснилось, что в ряде случаев чеченцы расплачивались с продавцами не деньгами, а вином. Генпрокурор Владимир Устинов спросил у подсудимого Радуева: "Вас не смущало, что спиртное несовместимо с законами шариатского государства, которое вы представляли?"
— Я не думал о законах шариата. Нам надо было вооружать народ,— ответил Салман Радуев.— Вы все время говорили, что никогда лично не занимались закупкой оружия. Но под этим документом (показывает.— Ъ) есть ваша подпись и печать.
— Я лично не закупал оружие. Это делали некоторые военные коменданты.
Потом к делу по ходатайству обвинения был приобщен подлинник "Заявления командования армии генерала Дудаева", в котором Салман Радуев брал на себя ответственность за организацию взрывов в российских городах, и в частности, за теракт в Пятигорске. Заявление предоставил журналист Дмитрий Беловецкий. На документе, датированном 26 апреля 1997 года, Салман Радуев написал: "Ответственному редактору 'Огонька' Диме в знак уважения".
Подсудимый Радуев на следствии утверждал, что находился в Баку и не мог организовывать взрывы, однако брал ответственность за них на себя, чтобы привлечь внимание к чеченским проблемам и к собственной персоне. Теперь в ответ на просьбу генпрокурора Устинова прокомментировать этот факт Радуев сказал: "Я готов представить полное алиби, но для этого нужно время. Если бы это был шариатский суд, я готов был бы поклясться на Коране под угрозой столетнего заключения, что я не имел никакого отношения к этому взрыву. Я много раз говорил об этом, но я вижу, у обвинения до сих пор есть сомнения". "У нас не сомнения, у нас убеждения",— возразил гособвинитель.
Затем суд перешел к просмотру видеоматериалов. Когда возникли проблемы с видеомагнитофоном, Салман Радуев пошутил: "Техника не хочет работать против меня".
На одной из кассет террорист давал интервью дагестанским журналистам о событиях в Кизляре и Первомайском, которые произошли в январе 1996 года. Устроенную там бойню полевой командир называл акцией, которой боевики хотели "выразить российскому руководству недовольство по поводу дислоцированной в Кизляре вертолетной части с восемью боевыми машинами".
— Это была наша спецоперация,— объяснил подсудимый Радуев.— Мы хотели, чтобы с территории Дагестана не взлетел ни один русский вертолет. Если бы не было этого объекта оккупационных войск, то в Кизляре не было бы и убитых. Именно российские вертолеты первыми открыли по нам шквальный огонь. Мы ответили. Нам было все равно, где умирать. Мы ведем священную войну.
— Может быть, вам нужны были лавры Басаева, который устроил бойню в Буденновске? — спросили Салмана Радуева из зала.
— Мне не нужны лавры Шамиля Басаева. Я думал о том, что наши люди очень обеспокоены дагестанским плацдармом русских, откуда велось наступление на наши села и города. Мы не думали о том, что подвергнем массированной атаке дагестанские больницы. Так получилось, это стечение обстоятельств. У нас шла полномасштабная война против России. И мы заняли город, где в основном проживают русские.
— А почему вы выбрали именно Кизляр? — спросил у подсудимого генпрокурор Устинов.
— Нас вынудили,— коротко ответил Радуев, а затем добавил:-- Мы думали, что после этой трагедии Россия уведет войска с нашей территории. Поэтому пошли на столь отчаянный шаг.
Под конец заседания другой подсудимый, Турпал-Али Атгериев, потребовал вызвать в суд свидетелем Владимира Путина. По его словам, в июле 1999 года он говорил с тогда еще директором ФСБ Путиным о готовящемся вторжении в Дагестан. Просьбу подсудимого поддержали его адвокат и общественный защитник, однако генпрокурор Устинов заявил, что ходатайство только затянет судебное следствие. В итоге суд решил, что нападение на Дагестан в 1999 году выходит за рамки рассматриваемого дела, и отклонил ходатайство.
ЮРИЙ Ъ-САФРОНОВ, ЮЛИЯ Ъ-РЫБИНА, Махачкала