Китайская экономика постепенно отходит от инвестиционной модели роста — доходность капвложений, особенно в сырье и строительство, падает, а спрос на потребительские товары растет. Однако накопленные за годы быстрого роста диспропорции, в частности доминирующее положение банков в финансировании инвестиций и высокая долговая нагрузка, грозят более резким замедлением роста ВВП. Китаю нужны реформы, направленные на повышение конкуренции и рост производительности труда, отмечают аналитики McKinsey.
Фото: Aly Song, Reuters
Доходность на капитал и прибыль компаний снижаются, а инвестиционная модель роста теряет актуальность, констатируют эксперты McKinsey в новом докладе о возможных источниках роста китайской экономики. В случае сохранения действующей модели объем плохих долгов может вырасти до 15% ВВП к 2019 году с текущих 7% (1,7% по официальным данным). Для восполнения капитала банков потребуется $1,3 трлн (резервы ЦБ КНР составляют $3,2 трлн). Сейчас долговая нагрузка нефинансового сектора составляет 136% ВВП против 68% в 2007 году, в сумме же с домохозяйствами и долгами регионов этот показатель и вовсе вырос до 230% ВВП (против 128% восемь лет назад). Доходность же компаний в среднем, напротив, снизилась с 10,3% до 7,4% за десять лет. Даже в такой ситуации банковского кризиса можно будет избежать, но "комбинация снижения доходности и роста долговой нагрузки грозит увеличением числа дефолтов", предупреждают авторы доклада.
Инвестиционный рост привел к заметным перекосам в китайской экономике: так, сейчас финансовый сектор генерирует 80% экономической прибыли (прибыль по бухотчетности, скорректированная на стоимость капитала или упущенную выгоду при альтернативных инвестициях). Для сравнения: в США — менее 10%. В плюсе в основном банки, страховщики, девелоперы, а также производители автомобилей и интернет-сервисы. В минусе в первую очередь строительство, нефтегаз, металлургия и добыча. Всего в расчетах учитывались 3,5 тыс. крупных публичных компаний, активы которых эквивалентны 55% ВВП. "Банки доминируют в финансировании инвестиций, однако теперь разница между депозитными и кредитными ставками снижается из-за либерализации регулирования, прибыль банков будет также снижаться",— говорится в исследовании.
В то же время повышение производительности может привести к увеличению ВВП Китая на $5,6 трлн к 2030 году, а дохода на душу населения — до $11,2 тыс. с $7,6 тыс. в 2015 году. Сейчас уровень производительности труда в КНР составляет 15-30% среднего по ОЭСР в зависимости от конкретной отрасли. При этом есть огромный разрыв между передовыми корпорациями и остальной экономикой.
Быстрее всего доходность вложенного капитала растет в секторе потребительских товаров — плюс 7 процентных пунктов (п. п.), до 13,1% за десять лет,— именно он может стать одним из основных источников роста, полагают в McKinsey, предлагая поддерживать внутренний спрос. Пока к среднему классу (с уровнем дохода свыше $21 тыс.) относятся всего 116 млн человек, но на Китай в целом уже приходится четверть мирового потребительского спроса. Так, в 2015 году рост сферы услуг в стране составил 8,3%, это на 2,3 п. п. выше, чем в производстве (в долях ВВП — это 50% и 41% ВВП соответственно). В то же время доходность вложений в производство сырьевых товаров за десять лет снизилась на 7 п. п. (до 6%) — ниже, чем в США (6,7%).
Повышение производительности труда возможно в первую очередь в секторах, требующих существенных вложений в НИОКР, пока китайские компании в этих сферах почти в два раза отстают от американских по генерируемой доходности (8,5% против 16,5%). Это объясняется концентрацией компаний в сегментах с низкой добавленной стоимостью, отмечают в компании. Впрочем, чтобы поддержать этот процесс, власти страны должны открыть для частных, в том числе иностранных, инвесторов большее число секторов, разрешить реструктуризацию корпораций, а также наращивать эффективность госсектора. Однако для этого "правительству придется разрешить множество конфликтов между сторонами с разными интересами", заключают в McKinsey.