Загадочные резервы
 |
Президенту идея понравилась (тем более что многие нефтедобывающие страны, например Норвегия, именно так и делают), и он озадачил правительство. Правительство долго рассчитывало бюджет, но при предложенной советником президента расчетной цене нефтяных цен в $12 за баррель концы с концами свести не удавалось. Ведь "нефтянка" дает в бюджет до 30% доходов. А в 2002 году нужны еще деньги и на запланированную военную и судебные реформы, и повышение зарплат бюджетникам. Об этом доложили президенту. Но отказываться от уже заявленной идеи стабилизационного фонда он не стал. Лишь сделал более обтекаемой формулировку в бюджетном послании. В частности, там говорилось, что первая часть бюджета (без стабилизационного фонда) должна быть рассчитана, исходя из пессимистической оценки значений цен на товары российского экспорта. Соответственно все доходы от превышения этих цен должны идти во вторую часть бюджета.
С виду — полное соответствие замыслу президентского советника. Однако для правительства ключевым явилось словосочетание "пессимистическая оценка". Если у Андрея Илларионова пессимистическая оценка означала $12 за баррель, то у правительства она оказалась в итоге $18,5 за баррель — именно такая цена на нефть, по мнению правительства, в 2002 году обеспечит финансирование расходов на внутреннюю экономику. На самом деле пессимистическая оценка правительства оказалась еще выше — около $23,5 за баррель. Ведь, кроме расходов на внутренние нужды, нужно иметь в виду и расходы, связанные с погашением основной части внешнего долга. Такая цена на нефть обеспечивала бюджетный профицит в 126,5 млрд руб., который весь уходил на погашение долгов (да его еще и не хватало). Поэтому сначала подразумевалось, что финансовый резерв (правительство предпочло более скромное название для будущего стабилизационного фонда) может быть образован, если цены на нефть будут выше $23,5 за баррель. Однако такое развитие событий выглядело слишком оптимистическим. Тогда правительство решило, что с финансовым резервом надо уложиться в $23,5 за баррель. А с погашением внешнего долга как-то выкрутиться: все равно по международной методике основная часть долга, в отличие от процентов по его обслуживанию, не отражается прямо в бюджетных расходах, и для его погашения привлекаются и небюджетные источники типа внешних займов или доходов от приватизации и продажи драгметаллов. В итоге депутатам было предложено из профицита в 126,5 млрд руб. 58 млрд руб. отправить в резерв.
Дума при принятии бюджета в первом чтении решила, что правительство ошиблось в расчетах ВВП и инфляции и увеличило доходы и расходы бюджета на 127 млрд руб. Поэтому финансовый резерв был увеличен Думой до 110 млрд руб.
Заначка из прошлого
Но не успели бюджет принять во втором чтении, как мировая цена на нефть стала стремительно падать. Сначала цена российской нефти скатилась до $20 за баррель, затем угрожающе сползла до 18. Бюджет затрещал. Стало ясно, что финансовый резерв из него уже испарился. Однако правительство не сдавалось и пересчитывать бюджет отказалось. Думе сначала было предложено при принятии бюджета в третьем чтении перенести на четвертый квартал 2002 года финансирование 37 млрд руб. бюджетных расходов, но финансовый резерв все равно сформировать. Депутаты удивились и возмутились. А цены на нефть продолжали падать. Через несколько дней правительство наконец признало, что, если цены опустятся до $18 за баррель, то с финансовым резервом придется распрощаться. А вот если они опустятся еще ниже, например до 16,5, фактически придется распрощаться и с 68,4 млрд бюджетных доходов. Ведь перенос их финансирования на четвертый квартал, как записано в 120-й статье бюджета, в общем-то означает, что этих денег в бюджете, скорее всего, не будет. Ведь кто может быть уверен в том, что цены на нефть сильно подскочат к четвертому кварталу? А если и подскочат, то вряд ли кратковременное повышение покроет всю нехватку денег в бюджете за год. И за счет чего правительство будет выплачивать внешний долг даже при $18 за баррель, пока не очень понятно.
Таким образом, все, что смогли сделать Дума с правительством, так это отразить эти вероятности во 2-й статье бюджета. При этом никакие цены на нефть там не упоминаются. Суть записи такова: если доходов за квартал поступает меньше, чем надо для формирования резерва, то резерв не формируется. А если еще меньше, то и расходы урезаются — финансирование 68,4 млрд руб. переносят на четвертый квартал.
В общем бюджет полон неопределенностей. А любая неопределенность в бюджете дает правительству поле для маневра. Конечно, сумма в 68,4 млрд руб. появилась не с потолка. Правительство рассчитало сокращение бюджетных расходов при падении цен на нефть до 16,5 млрд руб., исходя из того, что падение цен на $1 уносит из российского бюджета $700 млн (21 млрд руб.). Но все равно если у правительства возникнут трудности, не связанные с падением цены на нефть, то оно вполне может воспользоваться предоставленной возможностью переноса части расходов на четвертый квартал.
При всех вариациях один вопрос в бюджете остается нерешенным. Что будет делать правительство, если цены упадут ниже $14,5 за баррель? Конечно, согласно Бюджетному кодексу, правительство может самостоятельно сокращать бюджетные расходы, если поступление доходов сокращается на 10%. Но из-за падения нефтяных цен сокращение доходов по сравнению с бюджетным планом может оказаться и большим. И тогда правительству придется вносить в Думу закон о секвестре бюджета. Собственно, Дума к этому уже фактически готова. Хотя все депутаты надеются, что бюджет устоит.
Но самое примечательное заключается в том, что финансовый резерв все равно будет. По той же 2-й статье бюджета в финансовый резерв направляются все остатки денег из бюджета этого года. А они точно будут. По оценкам правительства, не менее 50 млрд руб.
ИРИНА ГРАНИК
 |
|
