Снятие партийного списка или отдельных нежелательных для властей кандидатов в Госдуму — ситуация для российской политики привычная. В 2007 году чистить ряды пришлось справороссам, которые вычеркнули с проходных мест Евгения Ройзмана и Сергея Шаргунова. Еще несколько довольно известных политиков по тем или иным причинам просто пропустили те выборы. В 2011 под снос пошла партия «Правое дело», которую строил Михаил Прохоров,— на предвыборном съезде лидера сместили, считается, что причиной стал тот же Ройзман, который должен был войти в федеральную тройку. Партия свой список выставила, но люди в нем были уже совсем другие.
Корреспондент отдела политики ИД "Коммерсантъ" Андрей Перцев
Фото: Василий Шапошников, Коммерсантъ
Круг «неудобных» персонажей за это время устоялся и был определен: в него входили либо «романтики» из лихих 90-х, либо оппозиционеры, получившие ярлык «несистемных».
Партии этот свод правил заучили и особых конфликтов и скандалов, связанных с выдвижением кандидатов не предвиделось. Наоборот, можно было ожидать некоторой разрядки: например, Владимир Рыжков из «несистемных» перешел в «системные» и баллотируется от «Яблока». От этой же партии в федеральной десятке на выборы идут явные оппозиционеры Дмитрий Гудков и Лев Шлосберг.
Однако у системы обнаружились новые враги: список Партии пенсионеров может быть снят из-за того, в него попал экс-губернатор Челябинской области Михаил Юревич, еще совсем недавно статусный единоросс, которого можно было назвать типичным представителем партии власти. И он не единственная оказавшаяся сомнительной по нынешним временам фигура.
В числе кандидатов Партии пенсионеров до выборов может не дойти еще один из лидеров волгоградского отделения «Единой России», депутат Госдумы нескольких созывов Олег Савченко. Юревич и Савченко долгое время были частью системы, ее строителями и фундаментом. Бизнесмены с опытом публичной политики (в том числе, борьбы с местными губернаторами-тяжеловесами, оставшимися с 1990-х годов), выстроившие сети сторонников, способные самостоятельно выиграть кампанию. Они давали партии власти больше, чем брали от нее, но и брать тоже не стеснялись. Юревич и Савченко хотели идти на выборы от «Единой России», но первый сам отозвал свою кандидатуру после слухов о принудительном снятии, второй проиграл, указав при этом на многочисленные нарушения в пользу конкурентки — Татьяны Цыбизовой, на которую ставила местная власть.
К ярким кандидатам должна была выстроиться очередь из других партий — и она, в общем-то, выстроилась: не романтики из 90-х, не несистемщики. Переговоры с Юревичем вели Партия роста, «Справедливая Россия» и даже «Яблоко». В случае Партии роста и «Родины» были даже публичные анонсы такого сотрудничества. С Олегом Савченко тоже пытались договориться Партия роста и Родина. Еще один человек из группы «успешных и самостоятельных» — экс-мэр Волгограда Евгений Ищенко от Партии роста планировал баллотироваться изначально (возможно, потому что единороссы не выдвигают кандидатов с судимостью, которая у Ищенко, как и у многих мэров, есть). Однако Борис Титов отказал ему в выдвижении дважды. Другие партии с бывшим мэром Ищенко сотрудничать были не прочь, но тоже «что-то не срослось».
С точки зрения прагматики отказы ресурсным и популярным на своих территориях кандидатам объяснить сложно. Выгоды они сулили большие: практически гарантированная победа заносилась в историю успеха (каковых у той же «Родины немного», а у Партии роста и вовсе нет), Юревич, Савченко и Ищенко имели возможность финансово поддержать, не только свою, но и федеральную кампанию. Ситуацию немного прояснил лидер «пенсионеров» Евгений Артюх, который сказал “Ъ”, что ему звонили какие-то люди, требовавшие скорректировать списки. Артюх назвал их пранкерами.
Возможно, сильным кандидатам с опытом и ресурсом после таких звонков отказывали и другие партии. Самовыдвижение, несмотря на все заверения в «конкурентности-открытости-легимности», не дает гарантий участия в выборах. Недостатки избиркомы находят даже в идеально составленных подписных листах, а подлинность своих автографов в суде порой не могут доказать даже родственники кандидатов.
Сами политики, попавшие в негласные черные списки, продолжают заверять систему в своей лояльности, но ей они уже не нужны. Самостоятельность оказывается лишней, а может даже опасной. Не случайно появилась идея согласованных округов, где единороссы не выдвигают конкурентов против тяжеловесов из системных партий. Публично это объясняется желанием сохранить в парламенте сильных законотворцев, при этом в большинстве округов выдвиженцы системной оппозиции (такие как Галина Хованская, Анатолий Грешневиков, Федот Тумусов, Леонид Калашников) победили бы и без помощи сверху.
Раньше депутатов позволяли сдерживать партсписки, они же, во многом, нивелировали связь их с избирателями. Одномандатник с территорией связан, и это само по себе добавляет самостоятельности. Финансовая независимость, хороший личный рейтинг ее только усиливают. Если в Госдуме окажется хотя бы четверть таких парламентариев, беспроблемное «консолидированное голосование» по взмаху руки становится затруднительным. Теперь этот момент учтен. При поддержке власти в одномандатных округах в основном идут депутаты Госдумы без четкой привязки к местности, региональные чиновники и парламентарии, «народные фронтовики». Без административного ресурса победу они не потянут, зато точно будут знать, кому обязаны своим выигрышем. Тяжеловесы с рейтингом и харизмой среди выдвиженцев «Единой России» остались — экс-мэр Красноярска Петр Пимашков, бывший губернатор Томской области Виктор Кресс, но оттеснение от выборов Юревича, Савченко и Ищенко будет служить для них наглядным учебным пособием. Самодостаточность стала грехом, в ряду добродетелей ее сменила зависимость — смотрите и запоминайте.