регулирует и дерегулирует заведующий отделом бизнеса Владимир Дзагуто
Фото: Юрий Мартьянов, Коммерсантъ
В последние недели ФАС развила удивительную активность в сфере тарифообразования, доставшейся службе после ликвидации Федеральной службы по тарифам. Сначала глава ФАС Игорь Артемьев де-факто получил добро от президента на введение неких долгосрочных тарифов для монополий и отмену инвестиционных RAB-тарифов в электросетях. Параллельно ведомство начало обсуждать с "Газпромом" пилотный проект по либерализации внутренних цен на газ в Западной Сибири. Реформы не выглядят необоснованными или нереализуемыми, их мотивы понятны, но меня удивляют прежде всего сроки их плановой реализации: в обоих случаях не исключается, что смена системы начнется уже в 2017 году. Это при том, что, например, реформу прейскуранта 10-01, ключевой тарифной сетки ОАО РЖД, предварительно ждут где-то к 2019 году, так как задача считается непростой.
Скорость реформы непривычна прежде всего тем, что до сих пор смена подхода к тарифам занимала несколько лет. Например, введение тех же RAB-тарифов, обещанных еще при реформе РАО "ЕЭС России", происходило лишь через два-три года после ликвидации энергохолдинга. Либерализация оптового энергорынка тоже шла постепенно — доля продаж по свободным ценам росла раз в полгода. Кроме того, хорошо это или плохо, но тарифы монополий настолько прочно встроены в российскую экономику, что, полагаю, никто не сможет предсказать всех последствий даже сравнительно скромной реформы. Так, либерализация цен на газ, видимо, будет с крайней опаской встречена не только независимыми производителями газа--конкурентами "Газпрома", но и частью потребителей. Так, энергетиков особенно не пугал рост газовых тарифов: дело в том, что цена электроэнергии на оптовом рынке, по сути, функция от тарифа на топливо, то есть чем газ дешевле, тем доходы генераторов ниже.
В целом пока в публичном пространстве видно в основном желание ФАС перестроить тарифную систему, доставшуюся ей от службы-предшественницы, но разглядеть в реформе некую внутреннюю логику непросто. Так, например, ведомство в одно и то же время обнаруживает, что либерализованные грузовые тарифы в портах слишком задраны стивидорами, и грозит тем возвратом регулирования. С другой стороны, ФАС с весны либерализует тарифы аэропортов, после чего авиакомпании в один голос начинают возмущаться ростом расходов на аэропортовое обслуживание. Подход ФСТ к тарифам можно критиковать, но он по крайней мере был в общих чертах понятен: если сверху пришла команда поощрять инвестиции, то будут придуманы инвесттарифы, если президент и правительство требуют остановить рост тарифов, то служба их заморозит. Принципы реформ ФАС понятны в каждом отдельном случае, но общей стратегии за ними не просматривается.