 |
Елка
Новогодняя елка воспринимается сегодня как элемент какого-то исконно русского обряда, имеющего языческие корни. Однако появилась она у нас, как и в большинстве европейских стран, сравнительно недавно.
Как известно, праздновать Новый год на европейский манер стали в России с 1700 года по указу Петра I, который распорядился "по большим проезжим улицам и у домов... учинить некоторое украшение от древ и ветвей сосновых, еловых и можжевеловых", а также палить "из небольших пушечек, у кого есть, или из мелкого ружья учинить трижды стрельбу и выпустить несколько ракет, сколько у кого случится".
Что касается пальбы из ракет, то она стала по-настоящему народной забавой лишь в последние несколько лет благодаря обилию дешевой китайской пиротехнической продукции. Да и хвойные новогодние украшения поначалу приживались с трудом, поскольку на Руси главным культовым деревом была береза. Ель же считалась деревом смерти: именно еловыми ветками принято устилать дорогу, по которой идет похоронная процессия.
В Западной Европе в XVIII веке традиции устанавливать новогодние елки в домах тоже еще не было. Исключение составляла Германия, где уже в XVI веке елки украшали сахарными изделиями и яблоками. Этот обычай связан с поверьем древнегерманских племен о том, что духи скрываются в вечнозеленых елях и, чтобы их умилостивить, надо сделать им подношения.
Лишь в начале XIX века новогодняя елка стала завоевывать Европу, но оставалась при этом, выражаясь словами Диккенса, "милой немецкой затеей". В России елки впервые тоже появились в начале XIX века в домах петербургских немцев. Этот обычай у них переняла столичная знать, а уже в 40-е годы начался настоящий "елочный бум". По этому поводу Иван Панаев заметил: "В Петербурге все помешались на елках. Без елки теперь существовать нельзя. Что за праздник, коли не было елки".
Накануне Рождества 1903 года учительница Раиса Кудашева напечатала в журнале "Малютка" стихотворение "Елка", начинавшееся словами "В лесу родилась елочка..." А через два года, в 1905 году, агроном по профессии, кандидат естественных наук Леонид Бекман сочинил для своей маленькой дочки Верочки музыку на стихи из "Малютки".
В 1916 году елка была запрещена: шла первая мировая война, и Священный синод усмотрел в елке вражеское немецкое влияние. Советская власть поначалу елку тоже запретила, видя в ней буржуазно-клерикальное веяние. Реабилитировать ее удалось только в 1935 году, когда Сталин издал указ о повсеместном украшении новогодних елок.
Дед Мороз
Многие убеждены, что русский Дед Мороз и западный Санта-Клаус — это разные варианты одного и того же персонажа. На самом деле они не имеют друг к другу никакого отношения. Дед Мороз — фигура целиком фольклорно-мифологическая. Санта-Клаус же ведет свое происхождение от конкретного исторического лица — Николая Мирликийского. Он жил в III-IV вв. н. э. и был епископом в городе Миры в Малой Азии (ныне — турецкий город Демре). В России он почитается как Николай Чудотворец или Николай Угодник.
Николай, унаследовавший огромное состояние, помогал бедным и несчастным и после смерти был признан святым. В некоторых странах рассказывают, что святой Николай подбрасывал в дома бедняков набитые золотом кошельки через дымоход. В Западной Европе широко известна история о том, как святой Николай бросил в трубу дома, где жили три бедные сестры, золотые монетки. Они упали в чулки, которые сушились у камина. Отсюда и пошел обычай ставить к дверям башмаки и вешать чулки у кровати, чтобы утром найти в них подарки. Традиция делать детям подарки в день святого Николая существовала в Германии еще с XIV века.
В Голландии день св. Николая — покровителя мореплавателей и рыбаков — почитался как один из самых любимых праздников. В этот день (6 декабря) Николай приплывал из теплых стран в праздничном облачении и раздавал подарки добрым прихожанам и их семьям. В XVI веке празднование дня св. Николая в Голландии было запрещено протестантами. Однако образ доброго святого, дарящего подарки, оказался слишком дорог людям, и обычай, связанный с его именем, не исчез. Он только лишился конкретной церковной привязки и, возможно, именно поэтому стал постепенно сдвигаться ближе к Рождеству, пока не слился с ним в один праздник.
В Америку св. Николай тоже попал благодаря голландцам. Одна из первых церквей Нью-Амстердама, построенная переселенцами, называлась Синтер Клаас. Потом Нью-Амстердам стал Нью-Йорком, а Синтер Клаас — Санта-Клаусом.
Особую популярность Санта-Клаус приобрел после того, как американский профессор восточной литературы Клемент Кларк Мур в 1822 году написал к празднику для своих детей стихотворение о святом Николае. В нем поэт изобразил Санта-Клауса не в образе святого епископа, а в виде веселого балагура, который не прочь поболтать и вкусно поесть, о чем свидетельствует его кругленький животик. Он появляется в рождественскую ночь, когда засыпают даже мыши, и спускается по каминной трубе с мешком, полным подарков, чтобы оставить их детям. В шубе, с белой бородой и красным носом он разъезжает на упряжке из восьми оленей, а о его приближении можно узнать по скрипу полозьев и мелодичному звону колокольчиков, привязанных к оленьим шеям.
Российский Дед Мороз никакого отношения к епископу из Малой Азии не имеет: он воплощает в себе черты фольклорного персонажа — Мороза или Морозко. В русских сказках Дед Мороз изображается как взбалмошный, строгий, но справедливый дух зимы. К примеру, в сказке "Морозко" добрую и трудолюбивую девушку Морозко поморозил-поморозил, да потом одарил, а злую да ленивую заморозил насмерть. Во избежание неприятностей некоторые северные народы и сейчас задабривают Деда Мороза — в праздничную ночь бросают за порог своих жилищ лепешки, мясо, выливают вино, чтобы дух не злился, не мешал охоте, не губил посевов. В старину в русских деревнях практиковалось "кормление" Мороза накануне Рождества. Старший в семье выходил на порог с ложкой кутьи или киселя и "угощал" ею повелителя зимних холодов.
Поскольку у нынешнего Деда Мороза эта грозная ипостась начисто отсутствует, она перешла к персонажам азиатского гороскопа. В последние годы обязательным атрибутом новогодних праздников стало выяснение породы животного, в честь которого наступающий год называется "по восточному календарю". Загадочные азиатские тигры, драконы, змеи и обезьяны стали теми духами, которых российские граждане, полные языческого страха перед будущим, на всякий случай пытаются задобрить в новогоднюю ночь.
Снегурочка
Уникальной особенностью российского Нового года является "сладкая парочка" в лице Деда Мороза и Снегурочки, чей противоестественный союз абсолютно никого не смущает. Между тем Снегурочка представляет собой оригинальный вклад России в новогоднюю мифологию: нигде в мире такого персонажа больше нет.
В западной традиции подарки святому Николаю, прибывавшему в день своего праздника из теплых стран, помогал чернокожий слуга по имени Черный Петер. В некоторых европейских странах рождественские подарки детям раздает женский персонаж. Так, в Швеции Рождество связано с именем святой Люции. Девушка в длинном белом платье, перехваченном на талии красным пояском, с венком из зеленых веточек, красных ягод и пяти зажженных свечей появляется в сопровождении детей, одетых тоже в белое, со свечами и звездами в руках. Люция — сицилийская святая — приняла мученическую смерть за веру. Святая Люция с горящими свечами на голове и ее помощники рассеивают ночь и несут людям свет и тепло. Но никакого деда при ней, разумеется, нет.
Дед Мороз и Снегурочка появились на русских елках только к концу XIX века. Причем уже тогда Снегурочка возникла не столько в качестве фольклорного персонажа, сколько как героиня сказки А. Н. Островского, написанной в 1873 году, а затем легшей в основу оперы Н. А Римского-Корсакова "Снегурочка". В отличие от народных вариантов сказки, где Снегурочку лепят старики, мечтающие о внучке, Снегурочка у Островского — дочка Мороза и отправляется к людям из леса.
Странная пара — Дед Мороз и Снегурочка — была в свое время канонизирована советскими идеологами, разрабатывавшими типовой сценарий детской новогодней елки. Снегурочка полюбилась им за то, что противопоставляла нашего жизнелюбивого Деда Мороза западному, рядом с которым немыслимо было бы представить какую-либо женскую фигуру. В ходе канонизации Снегурочка постепенно превратилась из дочки Деда Мороза (что оставляло без ответа вопрос о личности Снегурочкиной мамаши) в его внучку. От этого, однако, не менее странным стало выглядеть их уединенное сожительство в лесу на протяжении всего года, прерываемое лишь новогодними выступлениями на елках.
И много-много радости
Российский Новый год отличается от любого европейского праздника своей продолжительностью. Отмечать его начинают, как правило, с европейского Рождества, а заканчивают после старого Нового года. При этом никто особо не вникает в смысл событий, приходящихся на этот промежуток времени: празднуют все подряд, чтобы к середине января кряхтя приползти на работу с больной головой и перетрудившейся печенью. За этим самоотверженным подвигом кроется твердое убеждение россиян в том, что праздник — это всегда хорошо, а хорошего много не бывает. Однако это большое заблуждение.
По известной среди психологов шкале Холмса--Рея, показывающей сравнительный вклад различных событий жизни в общий уровень стресса, нервное потрясение от празднования Нового года превосходит стресс, который человек испытывает при незначительном нарушении закона — например обманывая налогового инспектора или давая взятку работнику ГИБДД. Два раза отметить Новый год — это все равно что один раз переехать, а три Новых года уже "потянут" на такие неприятности, как смерть близкого друга или беременность. Если вы отметили Новый год четыре раза, можно считать, что вы лишний раз женились. А если шесть — считайте, что развелись.
В праздники организм изнашивается быстрее, чем в будни: жирная пища, крепкие напитки, буйное веселье всю ночь напролет, наутро — скандал с женой из-за какого-нибудь невыполненного обещания или не соответствующего протоколу поведения. Новому году, как никакому другому российскому празднику, свойственны характерные черты карнавала, предполагающего, по изящному выражению Бахтина, "реабилитацию телесного низа". Недаром культовым советским фильмом про Новый год является история невротика, которому для преодоления зависимости от собственной мамаши необходимо напиться до скотского состояния и улететь в Ленинград.
Тут и проявляется загадочность русской души: мало ей обычных жизненных стрессов — браков, разводов и увольнений. Русский человек умудряется и Новый год превратить в довольно существенный стресс, справляя его минимум два, а то и все четыре раза. При этом он так устает праздновать, что начинает новый год, как правило, с болезни. Замечено, что пик эпидемии гриппа и прочих простудных заболеваний приходится у нас не на декабрь, как в других европейских странах, а на середину января. И это неудивительно: европейцы перенапрягаются, из последних сил работая, а русские — из последних сил отдыхая.
Однако новогоднее веселье обычно не выливается в какие-либо буйные выходки хулиганского характера. По статистике, в праздничные дни число преступлений даже снижается в 2,5-3 раза. В Москве 1 января уходящего года было всего семь происшествий: четыре человека замерзли насмерть и трое погибли в дорожных авариях. Еще четыре человека были ранены новогодними фейерверками и петардами. В Санкт-Петербурге на Дворцовой площади во время пожара была серьезно повреждена медная скульптура богини Ники на здании Генерального штаба, а в Чувашии 50 человек отравились новогодними тортами. Вот вам и вся карнавальная стихия.
АННА ФЕНЬКО
События жизни и уровень стресса (шкала Холмса--Рея)