Турецкие власти проводят беспрецедентные чистки и массовые аресты в силовых структурах после подавления попытки военного переворота. Первый за более чем три десятилетия мятеж в Турецкой Республике вылился в короткие, но ожесточенные столкновения в Анкаре, Стамбуле и других городах. Удержав власть ценой больших усилий, президент Эрдоган получил самый серьезный удар за время своего правления, выявившего раскол не только общества, но и элиты. Главным последствием на международной арене станет утрата Турцией прежней возможности влиять на ситуацию в Сирии, Ираке и других горячих точках, используя армию как инструмент своей политики. Для Москвы это создает новые предпосылки для сближения с Анкарой. Подтверждением этого стал звонок президенту Эрдогану Владимира Путина, который первым из мировых лидеров выразил турецкому коллеге свою поддержку. Встреча двух лидеров может пройти уже в начале августа, до саммита G20 в Китае.
Фото: Aldemir, Reuters
Путч как "подарок Бога"
Вчера в Стамбуле и других турецких городах хоронили погибших в столкновениях между армейскими частями, попытавшимися совершить государственный переворот в ночь на субботу, и силовиками, сохранившими верность Реджепу Тайипу Эрдогану. Учитывая, что число жертв — как военных, так и гражданских — составило почти 300 человек, похороны превратились в многотысячные митинги в поддержку власти.
В одном из них, проходившем в стамбульском районе Фатих, принял участие президент Эрдоган, который во время попытки переворота находился на отдыхе в Мармарисе. Избежать свержения господин Эрдоган смог благодаря профессиональным действиям охранявшего его спецназа, который отбил атаку мобилизованных путчистами солдат срочной службы, пытавшихся штурмовать его отель.
"Если у них есть пушки и танки, то у нас есть вера",— объяснил глава государства разницу между путчистами и "турецким обществом, не поддержавшим мятеж". При этом президент Эрдоган призвал своих сторонников не покидать улицы и площади крупных городов, пока ситуация не стабилизируется. На митинге в районе Фатих, где среди других жертв путча хоронили старшего брата советника президента, рядом с господином Эрдоганом стояли бывший глава государства Абдулла Гюль и экс-премьер Ахмет Давутоглу.
Обличительный пафос президент Эрдоган обрушил на своего главного оппонента — живущего в Пенсильвании исламского проповедника Фетхуллаха Гюлена, который, по версии Анкары, стоял за попыткой переворота. Заявив, что "группа Гюлена разрушила вооруженные силы", турецкий лидер пообещал "очистить все государственные институты от этого вируса".
Днем ранее, выступая на митинге своих сторонников в Стамбуле, президент назвал путч "подарком Бога", который позволит "провести чистку в армии".
Уже в первые часы после того, как мятежники начали сдаваться, были арестованы около трех тысяч солдат и офицеров, включая пятерых генералов. Среди них был командующий Третьей армией Эрдал Озтюрк, которого называют одним из зачинщиков путча. Массовые аресты продолжились в воскресенье. Среди задержанных в ходе второй волны арестов оказались командующий одним из крупнейших гарнизонов в юго-западной части Турции генерал-майор Кямиль Озхан Озбакыр и начальник военной базы Инджирлик генерал Бекир Эрджан Ван (напомним, что эту базу ВВС США используют для авиаударов в Сирии).
Подтверждением того, что силовые структуры Турции ждут беспрецедентные чистки и массовые аресты, стало вчерашнее заявление министра юстиции Бекира Боздага. "Чистка продолжается. Уже задержаны шесть тысяч человек. Итоговое число может превысить шесть тысяч",— сообщил Бекир Боздаг, признавший: это будет "самая масштабная операция в турецкой истории".
Подтверждением того, что разворачивающаяся в Турции борьба с путчистами может превратиться в преследование сотрудников правоохранительных органов, заподозренных в недостаточной лояльности властям, стало увольнение более 2700 судей, которые в мятеже 16 июля участия не принимали.
Удар по региональным амбициям Анкары
Во внешней и внутренней политике провалившийся путч может иметь для турецких властей прямо противоположные последствия.
На внешнеполитическом направлении Анкару, вполне возможно, ждут еще более серьезные испытания, чем те, с которыми она сталкивалась до сих пор. Турция в последние годы испортила отношения практически со всеми мировыми и региональными игроками. Но в большинстве случаев она хотя бы вела с ними спор на равных, а то и с позиции силы — Анкару воспринимали как серьезного оппонента, опирающегося на мощную армию и разветвленные, во многих случаях эффективные силовые структуры.
Сейчас расклад неизбежно поменяется. И армия, и спецслужбы не скоро оправятся от шока. Уже идущие и еще предстоящие чистки еще больше ослабят, дезориентируют их. А практически неизбежное возвышение единомышленников господина Эрдогана, лояльных ему исламистов, разделяющих идеологию правящей Партии справедливости и развития, едва ли приведет к росту профессионализма и авторитета силового блока.
"Несмотря на то что турецкие власти обвиняют в попытке переворота движение Фетхуллаха Гюлена, живущий в США проповедник, судя по всему, не имел отношения к последним событиям. Попытка путча стала результатом не внешнего воздействия, а внутреннего раскола армейской верхушки. Инициаторами выступили офицеры турецких ВВС как самой продвинутой части вооруженных сил, наиболее восприимчивые к идеям модернизации",— пояснил "Ъ" старший научный сотрудник Института востоковедения РАН, редактор книги "Турецкая военная машина: сила и слабость" Александр Васильев. По мнению эксперта, в связи с предстоящей чисткой армии на смену неблагонадежным военным придут лояльные президенту, но менее подготовленные выходцы из других силовых структур, что неизбежно скажется на профессионализме вооруженных сил.
"В итоге турецкая армия не сможет использоваться как инструмент во внешней политике в той же степени, как это было до путча",— пояснил "Ъ" Александр Васильев. И добавил: "Ни о каком турецком вторжении в Сирию — по крайней мере, в обозримом будущем — не может быть и речи".
В результате коренных перемен, которые ждут турецкие вооруженные силы, многочисленные региональные оппоненты Турции — и сторонники Башара Асада в Сирии, и шиитский Иран, и правительство Ирака, и (что самое опасное для Анкары) курды — могут начать действовать более решительно, не всегда считаясь с турецкими интересами.
Таким образом, реализация планов Реджепа Тайипа Эрдогана сделать Турцию ключевой державой суннитского мира, похоже, будет отложена надолго.
Искоренение пятой колонны
Что касается внутренней политики, то там, напротив, для президента Турции открывается практически неограниченное окно возможностей. Его противники ослаблены и деморализованы, к тому же расколоты — в отличие от традиционной "группы поддержки" господина Эрдогана, столь зримо продемонстрировавшей в критический момент свою решимость и эффективность. В этой ситуации глава государства может добиться внесения изменений в конституцию, на которых он долгое время настаивал. В первую очередь речь идет о превращении Турции в президентскую республику, где власть не де-факто, как сегодня, а уже и де-юре будет сконцентрирована в руках господина Эрдогана.
Достичь этого можно несколькими путями. Первый — через нынешний парламент, где сторонники президента имеют большинство, но не конституционное, что до сих пор мешало им внести поправки в основной закон. Не исключено, что сегодня часть оппонентов будет вынуждена подчиниться воле перешедшего в наступление президента, не решившись на открытую конфронтацию с ним.
Второй путь — внеочередные выборы, если оппозиция все же проявит неуступчивость. Поводом для роспуска парламента может быть названо что угодно — к примеру, необходимость очистить депутатский корпус от сторонников Фетхуллаха Гюлена, объявленного организатором путча. По итогам новых выборов расклад сил в Меджлисе почти наверняка станет гораздо более благоприятным для президента.
Третий путь (возможно, в сочетании со вторым) — референдум, на который будут вынесены предложенные властями изменения в конституцию. Официальная пропаганда представит их как необходимый шаг для укрепления государства, стабилизации ситуации и недопущения впредь никаких путчей и заговоров.
Для турецких оппозиционеров и критически настроенных журналистов, и без того столкнувшихся в последние годы с серьезными проблемами, наступают, по всей видимости, еще более тяжелые времена. Своими решительными заявлениями и действиями после подавления переворота президент показывает: никакую пятую колонну (причем неважно, реальную или мнимую) он терпеть не намерен.
Трения с Западом
Жесткие меры турецких властей против оппонентов вызвали неожиданно резкую реакцию на Западе. Вчера глава МИДа одной из ключевых стран ЕС — Франции — Жан-Марк Эро предупредил президента Эрдогана, что попытка путча не дает ему права "проводить в стране зачистки". "Требования обеспечения демократии, с которыми выступает Франция, относятся ко всем странам, в том числе и к Турции",— напомнил министр.
Хотя еще накануне мировые лидеры выражали солидарность с Анкарой и осуждали действия мятежников, этой волны сочувствия хватило ровно на сутки. Причем Жан-Марк Эро не ограничился критикой турецких стандартов в области демократии, а пошел еще дальше, фактически обвинив Анкару в недостаточных усилиях по борьбе с террористическими группировками на Ближнем Востоке.
"Есть поводы для подозрения — это следует честно признать",— заявил глава французского МИДа. Ранее подобные обвинения в адрес Турции высказывали представители Москвы (особенно в разгар кризиса в двусторонних отношениях после уничтожения российского бомбардировщика), но крайне редко — западные политики.
После сорванного путча обострились и отношения Анкары с Вашингтоном. Президент Эрдоган потребовал от США выдачи своего бывшего союзника Фетхуллаха Гюлена. В ответ госсекретарь США Джон Керри напомнил: вначале запрос об экстрадиции "должен быть передан в Министерство юстиции в официальной форме, с необходимой документацией", чего Анкара пока не сделала. Только после этого, по словам главы Госдепартамента, просьба турецких властей может быть рассмотрена. То есть процесс неизбежно затянется, а это явно не устраивает господина Эрдогана, добивающегося от Вашингтона немедленных шагов. При этом администрация Обамы четко дает понять: пока у нее нет оснований считать Фетхуллаха Гюлена организатором попытки переворота 16 июля.
Вчера вечером в интервью телекомпании NBC Джон Керри коснулся внутренней политики Турции, фактически повторив предупреждение своего французского коллеги. Госсекретарь США рекомендовал президенту Эрдогану не пытаться воспользоваться ситуацией, чтобы укрепить личную власть и ослабить демократические институты. Подобные попытки, по мнению господина Керри, стали бы "серьезным вызовом в том, что касается отношений с Европой, НАТО, со всеми нами".
Новое окно для Москвы
Если на Западе действия президента Эрдогана по подавлению мятежа вызывают сомнения, что грозит вызвать осложнения в отношениях США и ЕС с Анкарой, то Москва, напротив, выразила поддержку турецким властям без всяких оговорок. Весьма символично, что после беспрецедентного кризиса в российско-турецких отношениях именно Владимир Путин первым откликнулся на сообщения о попытке переворота в Турции, став единственным мировым лидером, позвонившим президенту Эрдогану, чтобы выразить свою солидарность. Господин Путин заявил о "категорической недопустимости антиконституционных действий" и пожелал турецкому руководству "скорейшего восстановления конституционного порядка и стабильности".
Тем самым Москва четко дала понять: она готова работать с президентом Эрдоганом, который еще недавно считался ее главным противником в регионе. Вчера же турецкие СМИ сообщили, что встреча двух президентов может состояться уже в начале августа. "Действительно, мы не исключаем, что главы государств примут решение встретиться еще до "двадцатки" в Китае. Где это будет точно, пока сказать не могу",— сообщил пресс-секретарь президента Путина Дмитрий Песков.
Опрошенные "Ъ" эксперты считают, что утрата Турцией прежней возможности влиять на ситуацию в Сирии, Ираке и других горячих точках, где Москва и Анкара до последнего времени находились по разные стороны баррикад, создает новые предпосылки для их сближения. "После попытки путча Россия может оказаться выигравшей стороной. Еще недавно мы чуть не столкнулись в Сирии, однако теперь такая перспектива выглядит маловероятной",— пояснил "Ъ" Александр Васильев.
С ним согласен директор Центра анализа стратегий и технологий Руслан Пухов. "Вся внешняя политика Эрдогана до путча была построена на силовом давлении на соседей. Однако теперь ему будет явно не до активных действий за рубежом. В результате президенту Асаду в Сирии и поддерживающей его России станет гораздо легче — у Эрдогана не будет ни сил, ни средств, чтобы помогать протурецким оппозиционерам в Сирии",— делится с "Ъ" своим прогнозом господин Пухов. И добавляет: "Еще одним позитивным итогом для России может стать большая договороспособность Анкары в крупных энергетических и других проектах делового сотрудничества. Для Москвы открывается новое окно возможностей".
