Россия — чемпион! Впервые наша страна экспортирует рекордные объемы пшеницы, потеснив на пьедестале США. Но особо бурно радоваться не стоит: рекорды обвалили цены, и производители понесут убытки.
Хороший урожай этого года не только праздник, но и головная боль. Падение цен на пшеницу поставит некоторых фермеров на грань банкротства
Фото: РИА Новости
"Это катастрофа: при нынешних ценах на зерно начнется волна банкротств фермеров,— предупреждает генеральный директор небольшого агрохозяйства "Спасское" в Тульской области Алексей Лазарев.— Тем, кто закредитован,— а это почти все — продержаться на плаву будет очень сложно".
Россия планирует поставить на внешние рынки рекордные 25,5 млн тонн пшеницы, что на 1 млн больше прошлого года, тоже рекордного по экспорту. Это обстоятельство — предмет большой гордости Минсельхоза (министр Александр Ткачев даже позволил себе сентенцию о том, что "зерно будет основным источником экспортных доходов", покусившись тем самым на роль нефти и газа), но порадоваться вместе с министром удастся совсем немногим: рекорд подкосил цены.
Вообще-то, зерно дешевеет уже несколько лет подряд. Но к этому году по сравнению с пиковым 2012-м цены упали в два раза. Сейчас за тонну пшеницы самого низкого продовольственного, четвертого класса на внешнем рынке дают около $200, а на внутреннем — по разным оценкам, от 8,5 тыс. до 10 тыс. руб. за тонну. И эти цены будут еще падать, уверен гендиректор логистической компании Transitplus Дмитрий Портнягин.
На экспорт (а российский экспорт — это преимущественно пшеница третьего-четвертого класса) попадает примерно треть урожая, и пробиться на этот рынок могут лишь два десятка крупнейших сельхозпредприятий, дела у которых хороши и так: к примеру, выручка одного из крупнейших игроков рынка, "Русагро", только за первое полугодие 2016-го выросла до 39 млрд руб. А вот средним и мелким компаниям придется совсем туго.
"Цена на внутреннем рынке не может окупить производство и не оставляет возможностей для развития. Чтобы бизнес окупался у фермеров и независимых производителей, цена на пшеницу третьего класса должна быть хотя бы 12 тыс. руб. за тонну, а четвертого — от 10 тыс. руб. за тонну,— сетует генеральный директор ООО "Амбика-Агро" Борис Розенвальд и поясняет: — Для большинства производителей зерна в России экспорт — мечта. Чтобы что-то поставить за границу, нужны большие объемы производства и для начала надо много вложить, потому что поставки в другие страны — это большие издержки на логистику".
Цена изобилия
Можно долго рассуждать о том, почему две темы — мировой голод и мировое перепроизводство зерновых — существуют в общественных дискуссиях не пересекаясь. В данном случае речь о второй проблеме, и она остра как никогда. Усовершенствование технологий в производстве зерновых и замедление роста переработки их в биотопливо — две главные причины увеличения объемов поставок большинства зерновых и зернобобовых: от пшеницы и кукурузы до сои и ячменя. При этом спрос почти не растет и много лет на несколько миллионов тонн отстает от предложения. Пшеницы, правда, по сравнению с 2000 годом собирают не сильно больше — всего на 3,8%, зато урожаи кукурузы и сои выросли на 23%. Но из-за того, что цены на зерновые и зернобобовые на мировых рынках взаимосвязаны, падают они обычно на все зерно сразу, просто с разной скоростью.
Американские аграрии, привыкшие ориентироваться на прогнозы, уступили российским пальму первенства по пшенице практически добровольно. Из года в год сталкиваясь с проблемой перепроизводства, фермеры из южных штатов, где производятся основные объемы американского зерна, засеяли пшеницей рекордно малые площади за последние полвека. Еще до всяких прогнозов они знали, что мировые элеваторы забиты зерном, а предложение на него уже много лет превышает спрос. Результат — снижение урожая всего на 2%, до 54 млн тонн. Потому что те, кому все-таки пришлось сеять из-за заключенных контрактов или особенностей севооборота, должны получить максимальный урожай, чтобы хоть как-то покрыть убытки за счет больших объемов. Получается примерно как с добычей нефти у картеля ОПЕК — чем ниже цена, тем меньше желания у производителей сокращать добычу.
Более того, вместо пшеницы в США посеяли другие зерновые, прежде всего кукурузу, опять же руководствуясь правилами севооборота, диктующими обоснованную смену культур на полях. "Аграрии в этой ситуации регулировать выпуск продукции не могут, поэтому перепроизводство было, есть и продолжится в ближайшие годы,— сельскому хозяйству некуда деваться",— прогнозирует генеральный директор аналитической компании "ПроЗерно" Владимир Петриченко.
Расчет американцев был на то, что с каждой собранной тонны пшеницы фермеры могли потерять около $30 на момент принятия решения о севе, а с кукурузой и соей еще можно выйти на грань рентабельности, но только если собрать большой урожай, еще сильнее опустив цены. В результате прибыль американских фермеров оказалась на минимуме за последние десять лет. Чистый доход сельхозпредприятий в США в прошлом году упал до $54,8 млрд. Для сравнения: в 2013 году он составлял $123,3 млрд.
Вследствие рекордных урожаев в мире цены на пшеницу в России тоже практически упали ниже себестоимости. По данным главы исследовательского центра "Совэкон" Андрея Сизова, минимальная себестоимость производства пшеницы в Сибири — 6-7 тыс. руб. за тонну, а на юге — до 5 тыс. руб. При этом 5-6 тыс. руб. за тонну — это себестоимость без амортизации, стоимости кредитов и с использованием устаревших технологий. В реальности, как говорят агрономы, себестоимость производства — минимум 7 тыс. руб. за тонну, а у большинства она, скорее всего, получается еще выше — 8-9 тыс. руб.
Не плачь по нам, Аргентина
Понятно, что производители зерна повлиять на цену никак не могут. Теперь им остается только наблюдать за ростом цифр в прогнозах. Владимир Петриченко ожидает валовой сбор зерновых и зернобобовых культур в этом году на уровне 116,1 млн тонн с учетом всех потерь против прошлогодних 104,8 млн тонн. Глава исследовательского центра "Совэкон" Андрей Сизов прогнозирует чуть меньше — 115 млн тонн, из которых 71 млн тонн пшеницы, но предупреждает, что прогноз может пересматриваться в сторону повышения. Примерно в этом же диапазоне, 106-110 млн тонн, ожидает урожая российский Минсельхоз.
По словам руководителя департамента юридических лиц Национального потребительского общества Михаила Ширшова (в прошлом возглавлял ГУП "Ставропольагроуниверсал"), единственный выход в этих условиях для мелких и средних производителей — хранить зерно. Но элеваторы не рассчитаны на рекордные урожаи, к тому же они и так забиты зерном прошлых лет. Поэтому дольше нескольких недель аграрии сохранить выращенное не смогут.
Таким образом, большинству сельхозпроизводителей ничего не останется, кроме как продавать урожай на внутреннем рынке. Но, как известно, внутренний рынок не может быть драйвером роста. Да и мечты Минсельхоза о зерне как о главном источнике экспортных доходов не сбудутся: слишком дешевый товар. В прошлом году Россия на продажах нефти заработала около $90 млрд; чтобы получить сопоставимые доходы, необходимо экспортировать 450 млн тонн зерна — в 13 раз больше ожидаемого рекордного урожая (и это без учета падения цен с ростом объемов).
Возможно, в аграрном ведомстве следовало учесть опыт Аргентины, которая в свое время действительно разбогатела на пшенице. В начале XX века она стала лидером экономического роста в мире именно за счет экспорта зерна (ну и мяса тоже, если быть точными, но именно ради зерна вырубали леса и губили пастбища). В 1910 году, например, 97% экспорта страны приходилось на зерно и мясо. И этих статей дохода хватило, чтобы сделать Аргентину одной из самых богатых стран,— не случайно Буэнос-Айрес в то время был столь притягателен для эмигрантов со всего мира.
Вот только позже Аргентина столкнулась с конкуренцией американцев на европейском рынке пшеницы: у тех были более современная техника и низкая себестоимость. А потом и европейские фермеры научились обеспечивать свои страны зерном, постепенно вытесняя импорт и снижая цены. При этом сократить урожаи ни одна страна не могла, поэтому цены падали довольно долго.
Зерно уже не могло обеспечивать процветание Аргентины — потом, правда, начали активно развиваться другие отрасли. Страна и сейчас часто попадает в топ экспортеров зерна, но это уже не помогает ее развитию, а за счет внутренних продаж обычные аргентинские фермеры разбогатеть так и не смогли.