5 новых сериалов
Выбор Татьяны Алешичевой
Очень странные дела
Главная телесенсация нынешнего лета, ретрофутуристический детский приключенческий сериал, который взахлеб смотрят взрослые, а критики награждают эпитетами вроде "ностальгический" или даже "поколенческий". Шестилетний Уилл Байерс ехал по лесу на велосипеде и внезапно как сквозь землю провалился. Полицейские, прочесав окрестности, скажут его бьющейся в истерике матери Джойс (Вайнона Райдер), что мальчик утонул в реке, а мэрия организует пышные похороны без опознания тела. Только вскоре в городишке Хокинс начнут твориться и другие странные события, как-то связанные с засекреченной военной лабораторией в лесу, а трое закадычных приятелей Уилла сами займутся его поисками, но для начала найдут странную лысую девочку, владеющую телекинезом. Джойс на пару с местным шерифом-пьяницей тоже не будет сидеть сложа руки, и вскоре самоотверженной компании из не верящих в смерть детей и двух впадающих в детство взрослых придется оказаться в Лихолесье и встретиться там с Демогоргоном, что бы это ни значило.
Посмотревший сериал Стивен Кинг приписал все его достоинства себе: "Смотреть "Странные дела" — все равно что смотреть сборник хитов Стивена Кинга, в хорошем смысле". Но помимо кинговской классики создатели сериала братья Даффер (явные гики, помешанные на популярных сюжетах научной фантастики — в хорошем смысле!) черпали вдохновение из множества источников — от фильмов Стивена Спилберга и сериала "Твин Пикс" до полузабытых картин категории Б. Но главное не масса отсылок и заимствований, а то, что Дафферам и в самом деле удалось поймать дух времени и сделать бесценный подарок всем гикам своего поколения: создать сериал, в котором все кажется новым и в то же время страшно знакомым. Смотреть его — все равно что в первый раз смотреть "Гостью из будущего" и снова чувствовать себя ребенком.
Stranger Things, Netflix
Разгар лета
Как и "Странные дела", это ретрошоу по мотивам кино 1980-х — дань ностальгической моде, своего рода дайджест тогдашней поп-культуры, артефакты которой любовно перебирают создатели сериала Эдвард Китсис и Адам Хоровиц. Они сразу определяют систему координат, присвоив двум героиням имена двух знаковых режиссеров эпохи: Хьюз и Карпентер. Джон Карпентер — прародитель молодежных ужастиков жанра "слэшер", внутри которого расцвел целый поджанр страшилок про резню в летнем лагере. Джон Хьюз — певец потерянного поколения, задавший в "Клубе "Завтрак"" пять типажей проблемных подростков, которые с тех пор так и кочуют из фильма в фильм: Хулиган, Принцесса, Спортсмен, Умник и Чудачка. Китсис и Хоровиц — ловкие мастера компиляции, в сериале "Однажды в сказке" собравшие в кучу классические волшебные сюжеты, здесь поженили Хьюза с Карпентером, отправив типичных проблемных подростков вожатыми в летний лагерь. Только Спортсмен тут вдобавок заделался студентом киношколы, Чудачка — девочка, которая хочет стать мальчиком, а Хулиган — русский. Кошмарит их инфернальный предводитель сатанинской секты в исполнении Тони Тодда — любители страшилок, которые в 80-е так и не решились пять раз произнести перед зеркалом: "Кэндимен!", наверняка его не забыли. Каждая серия — история взросления одного из персонажей, рассказанная во флешбэках. А пока они по очереди пережевывают свои пубертатные травмы и заводят романы друг с другом, затаившееся в лесном озере зло открывает на них охоту. Конечно, это не настоящий хоррор, а уютная страшилка, посвящение канувшим в прошлое слэшерам, которые в массе своей были настолько же популярны, насколько топорны. Но когда одна из девушек красиво гибнет в темном лесу под бессмертный хит Echo And The Bunnymen "Луна-убийца" — ее голову расплющивает медвежьим капканом — поневоле вспоминается, что и в том плохом кино были свои незабываемые моменты.
Dead Of Summer, Freeform
Черные вдовы
На титрах под бодрый мотивчик "Erase And Rewind" шведской группы The Cardigans наманикюренные женские пальчики раскатывают тесто и месят начинку для пирога. Через минуту становится понятно, что это никакое не тесто, а пластид, взрывчатка, с помощью которой три закадычные подруги Бекка, Кира и Йоханна взорвут лодку со своими мужьями, собравшимися порыбачить. Один был домашний тиран, другой драчун, третий просто придурок — поводов стереть прошлое и начать жизнь с чистого листа у девушек достаточно. Они даже не слишком стараются изображать убитых горем вдов, поскольку шведская полиция в лице детектива Лундгрена (Петер Стормаре) ведет расследование спустя рукава и ни в чем их не подозревает. Но взрыв случился на территории Норвегии, и к делу подключается дотошный норвежский полицейский Вессело. И хотя шведы считают своим долгом без конца щелкать по носу нелепого пришлого копа за то, что путается под ногами и всем мешает, у него есть все шансы разоблачить потерявших всякий страх вдов. Копа-зануду играет норвежский актер Кюрре Хеллум, как две капли воды похожий на Стива Бушеми, и когда он сходится в кадре со Стормаре, становится ясен остроумный замысел авторов сериала. Это такой скандинавский ответ фильму "Фарго" — те же лица, те же высокие семейные отношения, макгаффин в виде сумки, набитой деньгами, и трогательные попытки героев обрести личное счастье на фоне криминальной возни и непреходящего абсурда бытия. Приключения вдов не укладываются в мрачный канон скандинавского нуара, это совершенно другой жанр — так называемый женский иронический детектив, где мужчины все как один негодные, а ирония заключается в том, что других все равно нет. Поэтому счастье приходится искать с кем-то из этих путем проб и ошибок, а также используя опцию "erase and rewind".
Black Widows, TV3
Живые и мертвые
1894 год, молодой лондонский врач Натан Эпплби с красавицей женой решает перебраться в фамильную усадьбу и заняться пришедшей в упадок фермой. Пока жена Эпплби рьяно берется за переустройство доставшегося им хозяйства — покупает модную техническую новинку под названием трактор и хочет провести по своей земле железную дорогу, Натану приходится разбираться с местной паранормальной активностью. Старая усадьба буквально кишит призраками, которые, как водится, назойливо вмешиваются в жизнь героев викторианской эпохи. Успевший побывать в Вене у модного доктора Фрейда, Натан поначалу отказывается принимать их шепоты и крики всерьез. Он считает, что видения и потусторонние голоса — следствие психических расстройств тех, кого они донимают: "Старые устои рухнули, и люди ищут опору в спиритизме и духовидении. Некоторые из них сломались и стали моими пациентами". Но довольно скоро самому доктору Эпплби начинает мерещиться призрак утонувшего сына.
Британские рецензенты уже успели окрестить новый викторианский сериал ""Полдарком" с привидениями", хотя больше он похож на очередную экранизацию классической повести Генри Джеймса "Поворот винта" — если бы туда еще добавили духовидческих сюжетов, увеличили штат персонажей и сделали из нее детективный процедурал. Грустные истории про неуспокоенные души деревенской знахарки и некрещеного злодея, погибших в шахте бедных детей из работного дома и павших в бою солдат разворачиваются на фоне идиллических сельских пейзажей под старинные народные баллады. А бесконечный горизонт, колосящиеся на закате поля и непременный зловещий старый пруд сняты умелыми британскими телевизионщиками при таком волшебном свете и в таких невыносимо красивых ракурсах, что кажется — ради этой романтической картинки все и затевалось.
The Living And The Dead, BBC One
Отжиг
Окопавшийся в Голливуде австралийский визионер Баз Лурман — наверное, последний режиссер на земле, которому известно подлинное значение слова "зрелище". На Лурмана всегда можно рассчитывать: в какую бы эпоху ни происходило действие очередной его постановки, в кадре будут шик-блеск, песни-танцы-барабаны, брызги шампанского и костюмы с блестками. А уж когда речь идет о 1970-х, тут сам бог велел ни в чем себе не отказывать. Лурман и не отказывает, наполняя кадр этими красотами под завязку и чередуя их с пропущенными через фильтры архивными съемками пожухлого, но разрисованного бодрыми граффити Бронкса. Каждая серия проекта стоила $10 млн, и в лурмановском избыточном, как макияж драг-квин, визуальном ряде виден каждый вложенный цент. Историю взросления Изекиля, пацана из Бронкса, выросшего при засилье диско, а ставшего звездой хип-хопа, он аранжирует на голубом глазу: будто мир никогда не видел "Вестсайдской истории" или основательно ее позабыл. Изекиль влюблен в дочку пастора Майлин, но у девчонки есть дела поважнее — она мечтает стать королевой диско и ради этого готова даже связаться с сомнительным дельцом по кличке Кадиллак. А пока Майлин отдает всю себя блеску, мишуре и музыкальному стилю, который скоро канет в небытие, Изекиль знакомится с рисовальщиком граффити по прозвищу Шаолинь Фантастик, и тот приводит его под крыло великого диджея Грандмастера Флэша. Тем временем дядя Майлин, местный криминальный авторитет Папа Фуэрте, мечтает преобразить заброшенные кварталы Бронкса, построив вместо развалин дешевое социальное жилье — любовь, политика, субкультуры и музыка сливаются у Лурмана в такой дикий и пестрый канкан, от которого с непривычки может зарябить в глазах.
The Get Down, Netflix