Законодательство, регулирующее самооборону, нуждается в доработке — к такому выводу пришли в Общественной палате РФ. Представители правоохранительных органов и Генпрокуратуры признают несовершенство правоприменительной практики в случаях, когда граждане отвечают силой на применение силы со стороны злоумышленника и в итоге сами оказываются на скамье подсудимых, но пока не согласны менять соответствующие нормы Уголовного кодекса (УК).
Фото: Юрий Мартьянов, Коммерсантъ / купить фото
В четверг члены Общественной палаты (ОП) обсуждали с правоохранителями «несовершенство законодательства по линии самообороны». По словам председателя комиссии ОП РФ по безопасности и взаимодействию с общественными наблюдательными комиссиями Антона Цветкова, проблема лежит не только в области законодательства, но и в правоприменительной практике. Его поддержал адвокат Игорь Трунов, заявив о необходимости поправок к ст. 37 УК РФ («Необходимая оборона»). «Статья регламентирует самооборону через соотношение вреда причиненного и вреда предотвращенного, но, если все происходит в темном подъезде, оценить это соотношение сложно,— сказал господин Трунов.— Читая эту статью, мы понимаем, что она настолько путаная, что возникает проблема правоприменения».
Общественники резко негативно оценивают законодательство по линии самообороны. «Нужно четкое, однозначное законодательство — такое, чтобы, как говорят в народе, на драной козе не подъедешь ни за какую взятку,— убежден руководитель экспертной группы “Право на оружие” Василий Мазаев.— В законе понятие “необходимая оборона” надо менять на понятие “самооборона” с соответствующим изменением текстов статей».
В Генпрокуратуре не согласны с тем, что законодательная база для квалификации самообороны имеет какие-то недостатки. «Каких-то глобальных проблем в законодательном регулировании не существует,— утверждает представитель профильного управления Генпрокуратуры Вадим Овчинников.— Есть ст. 37 Уголовного кодекса, которая наряду с постановлением пленума Верховного суда (“О применении судами законодательства о необходимой обороне и причинении вреда при задержании лица, совершившего преступление”.— “Ъ”) достаточно регулирует эту ситуацию, создает основу для реализации гражданами прав на защиту своей жизни и здоровья, а также жизни и здоровья других». При этом в оценке правоприменительной практики в Генпрокуратуре солидарны с членами ОП РФ. «Правоприменение — это качество расследования уголовных дел,— заявил господин Овчинников.— И здесь, безусловно, возникают некоторые вопросы к сотрудникам органов внутренних дел и Следственного комитета». Несмотря на эти вопросы, в Генпрокуратуре негативно оценивают идею внесения изменений в закон, так как они «представляют обороняющимся право использовать средства, не соответствующие характеру и степени посягательства». Эту позицию поддержал и заместитель начальника правового управления ГУ МВД по Москве Владимир Шульцев. С его точки зрения, «необходимо все-таки говорить о разборе конкретных ситуаций, совершенно четком алгоритме действий сотрудников органов внутренних дел, сотрудников правоохранительных органов по беспристрастному качественному рассмотрению ситуаций».
Руководитель центра социальной и правовой защиты «Офицеров России» генерал полиции Владимир Михалевич отметил, что очень часто вместо статей, регулирующих самооборону, при квалификации используется ст. 105 УК РФ («Убийство»): «Сотрудники органов идут по легкому пути — есть труп, есть орудие преступления и есть злодей».
Как ранее сообщал “Ъ”, в конце августа члены Общественной палаты предложили исключить из УК РФ понятие «превышение допустимой самообороны». Тогда член ОП РФ Артем Кирьянов заявил, что «российское законодательство дает преступнику фору перед жертвой».