Фабрицио Буономасса Стильяни — креативный директор часового направления Bvlgari. B знаменитую итальянскую марку он пришел в 2001 году после трех лет работы в дизайнерском бюро Fiat в Турине — по приглашению тогдашнего гендиректора Паоло Булгари, которому понравились его эскизы. Пятнадцать лет в Bvlgari прошли с пользой и для него, и для компании. Благодаря Буономассе стала активно развиваться линия Serpenti: с одноименной модели начиналась часовая история Bvlgari. Он создал дизайн Octo. Тех самых моделей со 110-гранным корпусом, которые показали, насколько часы Bvlgari могут быть интересными. Буономасса приехал в Москву на открытие второго бутика марки на углу Петровки и Кузнецкого Моста.
Фото: Алексей Тарханов, Коммерсантъ
— Вы не первый раз в России. Возможно, вы уже составили свое впечатление о Москве и москвичах?
— Во всех городах мира я стараюсь найти время побродить по улицам. В Москве я вижу немало модниц, в особенности молодых. Бросается в глаза, насколько они хотят показать свою неповторимость, свой вкус. В этом русские не уникальны, в нынешнем мире все хотят сказать: "Вот смотрите, это я, я здесь, я главное действующее лицо", и мне как индустриальному дизайнеру хочется помочь им почувствовать себя так.
— Что же в этом сложного?
— Сейчас у всех равные возможности: вы легко найдете любой товар, какой только можете вообразить. И вам не надо искать его в магазинах. При помощи интернета вы купите его и в США, и в Китае, поэтому у каждого возникает желание создать собственный стиль. Это игра, в которой я вижу множество возможностей для дизайнера. Когда я смотрю на идущих по улице, я задаю себе вопрос: почему женщины здесь выбирают себе такие украшения, сумки, аксессуары, почему отдают предпочтения таким цветовым сочетаниям? Почему у мужчин я вижу аксессуары, которые счел бы скорее женскими? Может быть, им нужны товары, которых не существует? Пока не существует.
Bvlgari, Serpenti Incantati
— Как вы собираетесь им помочь?
— Чтобы создать новое, я должен поймать какое-то новое ощущение. В моем телефоне, после того как я в прошлый раз приезжал в Москву, осталась куча фотографий. Я уверен, что мои московские впечатления так или иначе проявятся в моем дизайне, такие как, например, вот это сочетание белого и светло-зеленого. Его я повстречал у вас в нескольких местах, но в Риме такого никогда не видел. В московской архитектуре другие размеры, другие пропорции, другая цветовая гамма. Пространство, которым вы обладаете, меняет все. Красная площадь, например, для меня гигантская, я не могу вообразить что-то похожее ни в одном из итальянских городов. Когда я увидел храм Василия Блаженного, я был потрясен, насколько он отличается от всего, что есть в итальянской культуре. Однако поставлю ли я Василия Блаженного на циферблат? Нет. Ни за что!
— Почему? Так делают многие, особенно в небольших сериях для русского рынка.
— А почему некоторые часовые марки, вовсе не китайские, выпускают странные часы с драконами на циферблатах? Послушайте, какую историю я могу рассказать китайцам о придуманных ими драконах, чем бы я мог обогатить китайскую культуру, предложив им драконов, созданных в Риме? Для меня такие часы бессмысленны. Например, вы очень хорошо знаете историю храма Василия Блаженного, так что вряд ли мне, итальянцу, стоить рассказывать вам о нем. Напротив, я должен суметь трансформировать вот эти элементы, например форму и цвет куполов, в нечто, что имеет смысл для Bvlgari и для наших клиентов. Каждый раз я ищу собственную интерпретацию, преобразовываю характерные признаки, ощущения, эстетические коды, детали и пропорции из разных источников, разных культур в нечто, что имеет смысл для Bvlgari.
Новый московский бутик Bvlgari
— Вы точно знаете, где искать источники вдохновения?
— Придумывая что-нибудь, никогда не знаешь заранее, откуда появится идея: иногда ты ищешь там, где ничего не найти, в другой раз — находишь там, где и не думал искать. Созидательным процессом невозможно управлять, однако воображение обязательно нужно подпитывать, давать ему новые впечатления. Ум, глаза и уши должны действовать как антенна, готовая моментально воспринимать все внешние сигналы. Я знаю, что такое Bvlgari, знаю язык этой марки, эстетические коды, особое ощущение пропорций, с которым она живет. Я это чувствую, так как большую часть своей жизни я провел в Риме, хотя родился в Неаполе.
— Что, по-вашему, важнее — поиски нового в дизайне или потребности рынка?
— Бывают разные ситуации. Иногда главное — это запрос рынка, иногда, наоборот, я вижу, как я должен сделать что-то новое, чтобы выразить сущность бренда. Возьмем часы Serpenti, символ Bvlgari, фактически бренд внутри бренда. Я уверен, мы должны больше развивать "змеек", мне и раньше казалось странным, что у нас была всего одна базовая модель. Мы постарались сделать разные Serpenti, и теперь у нас уже целая коллекция с шестью или семью собственными направлениями. В этом году на Базельской ярмарке мы показали модели Serpenti Incantati — первые часы линии с корпусом круглой формы. В них змейка опоясывает корпус, так что у нас появилась возможность сделать Serpenti со скелетонированным механизмом и Serpenti с турбийоном. Это была моя идея, что вовсе не означает, что новые часы не были нужны ни бренду, ни рынку. Когда стремления дизайнера совпадают с надобностями бренда и спросом рынка, рождаются изумительные вещи.