Последние пять дней в Солт-Лейк-Сити обсуждали в основном одну тему: дадут ли Жами Сале и Давиду Пеллетье золотую медаль? В пятницу казавшееся невероятным произошло — канадским фигуристам медаль дали. За что — толком не понял никто, даже сами канадцы. Корреспондент Ъ АЛЕКСЕЙ Ъ-ДОСПЕХОВ попытался разобраться, но тоже потерпел неудачу.
За эти дни у меня создалось впечатление, что причастными к скандалу стали все — не только те, кого он касается напрямую, то есть канадцы и россияне.
— Скажи, а что в России говорят по этому поводу? — спрашивает меня Рэнди Дэлтон (Randy Dalton), журналист из Los Angeles Times. Он тоже очень хочет разобраться, почему канадским фигуристам Жами Сале (Jamie Sale) и Давиду Пеллетье (David Pelletier) исполком Международного олимпийского комитета (МОК) решил вручить золотую медаль — точно такую же, как у выигравших у них Елены Бережной и Антона Сихарулидзе из России.— Многие, я знаю, считают, что им отдали медаль только потому, что Олимпиада проходит в США: вот, мол, американцы и решили насолить России.
Рэнди признается, что боялся,— именно так и будет. И немного обиженно говорит:
— В США, но не в Канаде. Ты, может быть, не в курсе всех тонкостей, но, поверь, для нас, американцев, канадцы — совсем не свои. Не мы поднимали этот шум. Мы только, как и все, пишем об этой истории. И точно так же не понимаем, почему им отдали эту золотую медаль — ведь расследование не закончено, разбирательства в арбитражном суде не было... Мне кажется, что все дело в Жаке Рогге (Jacques Rogge). Он ведь еще до открытия Олимпиады заявил: решения по всем важным вопросам будут приниматься исключительно Международным олимпийским комитетом. Вот и показал, что не врал.
Я предполагаю, что Сале и Пеллетье меньше всего волнует, что именно пытался доказать Жак Рогге.
— Да, для них ситуация идеальная,— подтверждает Рэнди.— Поверь, если бы они выиграли тогда, в понедельник, о них бы забыли уже на следующий день. Канада — это же хоккей. Теперь все будут говорить о них, жертвах судейских игр, целый год. Эта девочка, Жами, может сейчас садиться писать книгу. Может, уже пишет. Гонорар, уверяю тебя, будет хороший.
Сама Жами Сале на следующий день умоляет всех не делать из нее и Давида злодеев: "Мы рады тому, что нас наградили 'золотом'. Но, поверьте, мы не просили эту медаль и ничего не имеем против россиян. Все произошло помимо нашей воли". От этого все становится еще более непонятным.
Олимпийский чемпион Алексей Ягудин на просьбу прокомментировать решение МОК пожимает плечами: "Действительно, странно. На чемпионате мира в Ванкувере в прошлом году Бережная и Сихарулидзе катались лучше, но проиграли. Но было тихо... Единственное, что могу сказать,— в фигурном катании и в самом деле существует проблема судейства. Я, например, не уверен, что если бы на моих соревнованиях был российский судья, мне поставили бы высокие оценки". Для тех, кто в курсе непростых отношений Ягудина с национальной федерацией, его заявление не сюрприз.
Я надеялся, что после пресс-конференции президента МОК Рогге и главы Международного союза конькобежцев (ISU) Оттавио Чинкванты (Ottavio Cinquanta) — собственно, тех двух чиновников, благодаря которым канадцам и досталась медаль,— многое разъяснится. Но надежды напрасны: ни господин Рогге, ни господин Чинкванта так и не объяснили, что за показания дала судья Мари-Рен Ле Гунь (Marie-Reine Le Gougne). Ведь именно на основании этих показаний канадцам дали "золото". Нет, они, конечно, еще раз повторяют, что на французского арбитра "оказывалось давление", однако какого рода было это давление и кто именно давил на мадам Ле Гунь, которая уже улетела во Францию, не уточняют. Президент ISU рассказывает, что допрашивал арбитра в присутствии коллег и она призналась, что выставляла оценки, исходя из чьих-то чужих интересов. "Этого вполне достаточно",— уверенно заявляет господин Чинкванта.
Ему задают вопрос: а не стоило ли в таком случае заодно допросить и остальных четверых арбитров, которые предпочли Бережную и Сихарулидзе канадской паре.
— Но у них же была свобода выбора! — удивляется господин Чинкванта.
— А не выявлен ли в этом деле "русский след"? — спрашивают у господина Рогге.
— Нет, никакими сведениями такого рода мы не располагаем. И разговоры о том, что на нас, МОК, давили канадцы, также не имеют под собой оснований,— отвечает он.— И вообще я считаю, что ситуация абсолютно нормальная. Нам сообщили о нарушениях — мы быстро и, как мне представляется, адекватно, так, чтобы никого не обидеть, прореагировали. В конце концов, в истории олимпиад подобное случалось. А на том, чтобы вручить канадцам "золото", наставило общественное мнение. Мы не могли не учитывать его.
У российских спортивных чиновников, насколько я успеваю понять, несколько иное мнение по этому поводу. И справедливым решение исполкома МОК им не кажется.
— Наша позиция такова: то, что произошло,— неправильно,— говорит председатель Госкомспорта Павел Рожков.— Если исходить из спортивных принципов, чемпион должен быть один. А так получается, что наших фигуристов, выигравших Олимпиаду, приравняли к канадским. И прецедент создан опасный. Представляете, теперь любой, кто потерпел неудачу, может решить, что вправе начать скандалить, требовать для себя награды, ссылаясь на некомпетентность судей, на другие обстоятельства...
— Но почему вы тогда все эти дни молчали?!
— Мы не молчали. Мы пытались убедить руководство МОК в том, что оно допускает ошибку. Протеста не будет, но официальный документ с изложением нашей позиции Жак Рогге получит.
Автор документа — президент Олимпийского комитета России Леонид Тягачев — на одном из приемов в Русском доме тоже возмущается:
— Такого еще не было! В футболе же никому не приходит в голову отменять пенальти даже если судья ошибся. Виталий Смирнов (вице-президент МОК.--Ъ) выступал на исполкоме категорически против того, чтобы принималось это решение. Его не послушали... Почему протест не подаем? Но ведь вопрос о наших спортсменах не стоит. Мы защитили их интересы — добились же того, чтобы, когда будут награждать Сале и Пеллетье, Бережная и Сихарулидзе тоже там были и чтобы российский гимн звучал первым.
Президент Федерации фигурного катания России Валентин Писеев напоминает очевидное:
— Ну ладно, пусть голос французского арбитра не принимается во внимание. Получается, в произвольной программе — ничья. Но остается еще короткая, которую наши чисто выиграли!
— Но если все так просто, почему вы не подаете протест?
На вопрос, зачем просто возмущаться, если можно пойти официальным путем, господин Писеев отвечает очень честно:
— Впереди еще два вида в фигурном катании. И если бы мы подали протест, кто мог бы дать гарантию, что наших не засудили бы?
В этот момент на прием — получать подарки — приходят Елена Бережная и Антон Сихарулидзе. Кто-то интересуется, не чувствуют ли они себя в какой-то степени обкраденными — победа-то была чистой? "Да мы рады уже тому, что все, похоже, закончилось, а то мы ни поесть, ни поспать спокойно не могли",— устало произносит Сихарулидзе.