В Воронеже сотрудники регионального ГУ МВД задержали бывших гендиректора авиазавода Виталия Зубарева, его заместителя Александра Ткачева и советника Александра Лисицына. Они подозреваются в мошенническом хищении более 21 млн руб. в ходе проектирования системы серийного производства пассажирского ближнемагистрального самолета Ан-148. Суд поместил господина Лисицына под домашний арест, двух других фигурантов отпустили под подписку о невыезде. В окружении господина Зубарева говорят, что следователи «не понимают сути научных исследований».
Бывшего руководителя ВАСО Виталия Зубарева заподозрили в мошенничестве при организации серийного производства Ан-148
Фото: Олег Харсеев, Коммерсантъ
Виталию Зубареву, Александру Ткачеву и Александру Лисицыну инкриминируется особо крупное мошенничество (ч. 4 ст. 159 УК РФ) со средствами, выделенными из федерального бюджета на научные исследования, конечной целью которых должно было стать создание «гибкого серийного производства» самолета Ан-148. Этот ближнемагистральный широкофюзеляжный пассажирский лайнер, который долгое время был флагманским проектом ПАО «Воронежское акционерное самолетостроительное общество» (ВАСО, управляет воронежским авиазаводом). В 2010 году ВАСО выиграло конкурс Минобрнауки и за три года получило разными траншами 298 млн руб. на создание системы серийного выпуска самолетов. Партнером завода в рамках соглашения стал Воронежский политехнический университет.
Полицейские заинтересовались расходованием средств Минобрнауки больше года назад. В июле 2015 года областное ГУ МВД попросило местное управление Росфиннадзора провести проверку финансирования проекта. Ревизия, занявшая несколько месяцев, выявила ряд нарушений, в частности несоблюдение порядка финансирования со стороны ВАСО. Но главное — проверяющие зафиксировали отсутствие фактических результатов. Как следует из итогового документа проверки, участники проекта в результате его реализации должны были получить девять патентов, однако было подано всего две заявки на патентование, а ВАСО при этом не получило ни одного патента. Кроме того, представители Росфиннадзора не обнаружили следов применения разработок при производстве Ан-148.
ВАСО подало иск в арбитраж с требованием признать проверку незаконной как противоречащую Бюджетному кодексу РФ. Иск был удовлетворен, но результатами проверки заинтересовались полицейские. Они заподозрили мошенничество в одном из контрактов, заключенном в рамках проекта. Договор был заключен между ВАСО и ЗАО «Воронежский сервисный центр станкостроения», основным владельцем которого является Александр Лисицын. По версии следствия, ВАСО перечислило этому ЗАО 21 млн руб. за фиктивные работы, которые на деле выполняли сотрудники самого авиазавода. «Деньги были обналичены и присвоены злоумышленниками», — уточнили в полиции.
Виталий Зубарев покинул ВАСО в начале июня 2015 года, ныне он возглавляет дирекцию индустриального парка «Масловский» — крупной воронежской промзоны с облегченными условиями налогообложения. Александр Ткачев остается связан с авиазаводом. А Александр Лисицын, до недавнего времени советник гендиректора Объединенной авиастроительной корпорации, владельца ВАСО, сейчас управляет Воронежским сервисным центром станкостроения.
Между тем с прошлого года ВАСО задерживает поставки ближнемагистральных Ан-148 для Минобороны. В 2015 году вместо запланированных шести самолетов было поставлено четыре, в 2016-м вместо пяти предполагается передать три. В результате только в 2015 году авиазавод потерял более 2 млрд руб. выручки. На предприятии связывали задержки со срывом поставок комплектующих украинскими поставщиками.
«Расходование этих субсидий Минобрнауки на ВАСО исследовали больше года. Силовики приходили и спрашивали у Зубарева: а тут точно все нормально и все потрачено ровно так, как надо? Он отвечал утвердительно, объяснял, и эти ответы всех устраивали. А теперь вдруг полицейские решили, что он и его помощники — преступники», — сказал источник „Ъ“ в окружении Виталия Зубарева. По его словам, «из материалов дела видно, что полицейские просто не понимают суть научных исследований». Сами фигуранты были недоступны для комментариев. Их представители также не стали говорить с „Ъ“, сославшись на то, что «еще не выработали позицию» относительно дела.